— Да, царь, — отвѣчалъ онъ, — и въ этомъ-то и заключается все чудо.
Царь подъ стражей пустилъ его домой, и мудрецъ въ этотъ же день распорядился всѣми своими дѣлами и на слѣдующій день явился во дворецъ. Тамъ уже собрались всѣ эмиры, визири и царедворцы и по пестротѣ своихъ одеждъ напоминали цвѣтникъ. Мудрецъ вошелъ и поклонился царю. Онъ принесъ съ собою старую книгу и маленькую банку съ порошкомъ. Онъ сѣлъ и велѣлъ подать себѣ подносъ. На принесенный подносъ онъ разсыпалъ порошокъ и затѣмъ сказалъ:
— Возьми, о, царь, эту книгу и не читай ея, цока голова моя не будетъ отрублена. Когда же она будетъ отрублена, то прикажи ее положить на этотъ подносъ и придавить къ порошку для того, чтобъ остановить кровь, тогда книгу открой.
Лишь только мудрецъ проговорилъ это, какъ царь отдалъ приказъ отрубить ему голову, что и было сдѣлано. Царь затѣмъ развернулъ книгу и нашелъ, что листки слиплись; поэтому онъ помочилъ палецъ слюною и перевернулъ первую страницу, потомъ вторую и затѣмъ третью, но перевертывалъ съ большимъ трудомъ. Даже на шестой страничкѣ не оказалось ничего.
— О, мудрецъ, — сказалъ онъ. — Въ книгѣ нѣтъ ничего написаннаго.
— Перевертывай еще, — отвѣчала ему голова.
Царь продолжалъ перевертывать, и вскорѣ ядъ проникъ ему въ кровь, такъ какъ книга была отравлена, и царь, упавъ, вскричалъ:
— Ядъ проникъ въ меня!
