ни одной дѣвушки, погодамъ годной для брака18). Въ такомъ, положеніи находились дѣла, когда царь приказалъ визирю привести ему дѣвушку, согласно его обыкновенію; и визиръ отправился на поиски и ни одной не нашелъ. Онъ вернулся домой въ ярости и досадѣ, боясь, что царь съ нимъ что-нибудь сдѣлаетъ.
У визиря было двѣ дочери, старшую изъ которыхъ звали ІІІехеразадой, а младшую — Дунеазадой. Старшая читала много историческихъ книгъ и жизнеописаній предшествовавшихъ царей и разсказовъ о прошлыхъ поколѣніяхъ. Говорятъ, будто у нея было собрано до тысячи книгъ по исторіи, разсказывающей о предшествовавшихъ поколѣніяхъ и царяхъ, и произведенія поэтовъ; и, увидавъ теперь отца, она сказала ему:
— Отчего это ты такъ измѣнился и такъ молчаливъ и печаленъ?
Одинъ изъ поэтовъ говоритъ:
Скажи тому, кого гнететъ забота, что заботы не вѣчны.
Какъ минуетъ счастье, такъ минуетъ и несчастье.
Когда визирь услыхалъ слова дочери, онъ передалъ ей все, что случилось съ нимъ относительно приказанія царя, на что она отвѣчала ему:
— Клянусь Аллахомъ, о, мой отецъ, выдай меня замужъ за этого царя, или я умру и, слѣдовательно, послужу выкупомъ за дочь какого-нибудь мусульманина или я останусь жить и избавлю всѣхъ отъ него.
— Аллахомъ заклинаю тебя, — вскричалъ онъ, — не подвергать себя такой опасности!
Она же сказала:
— Такъ должно быть.
— Въ такомъ случаѣ, — сказалъ онъ, — я боюсь, чтобы съ тобой не случилось того же, что случилось въ разсказѣ объ ослѣ, о волѣ и о мужѣ.
— А что это такое, о, мой отецъ? — спросила она.
— Знай, о, дочь моя, — сказалъ визирь, — что жилъ-билъ одинъ богатый купецъ, имѣвшій скотъ, жену и дѣтей; и Господь, имя котораго онъ прославлялъ, даровалъ ему способность понимать языкъ животныхъ и птицъ. Купецъ этотъ жилъ въ деревнѣ, и въ домѣ у него были оселъ и волъ. Волъ, прійдя въ стойло, гдѣ былъ привязанъ оселъ, увидалъ, что онъ вымытъ и вычищенъ, а въ ясляхъ у него насыпанъ ячмень и рѣзаная солома, и оселъ спокойно жевалъ; хозяинъ, обыкновенно выѣзжалъ на немъ по дѣламъ и скоро возвращался, и однажды купецъ слышалъ, какъ волъ говорилъ ослу: „Тебѣ кормъ пойдетъ впрокъ! Я совсѣмъ измученъ, а ты только отдыхаешь, ѣшь просѣянный ячмень, люди прислуживаютъ тебѣ, а хозяинъ лишь изрѣдка ѣздитъ на тебѣ и воз-
