чивался тѣмъ, что вѣдьмы, колдуны и дьяволы увлекали другъ друга въ объятья.
Въ большинствѣ случаевъ видѣнія и сцены шабаша объясняются просто воображеніемъ колдуній и колдуновъ.
Для отправленія на шабашъ они мазали свое тѣло особыми мазями, содержащими въ себѣ травы, которыя, усыпляя, въ то же время возбуждаютъ воображеніе и чувственность. Затѣмъ они засыпали и во снѣ видѣли въ астралѣ созданныя ими и другими суевѣрными лицами образы и сцены шабаша.
Надо замѣтить, однако, что иные мужчины и женщины, одни ради колдовства, другіе ради разврата, на самомъ дѣлѣ собирались въ уединенныхъ мѣстахъ и, послѣ профанаціи литургіи, предавались пьянству и разврату.
Указывая на подобные шабаши въ своей книгѣ «Sorcière», Мишле видитъ въ нихъ протестъ крестьянъ-вассаловъ противъ притѣсненій феодаловъ: рабство вело къ распущенности.
Черная месса совершалась и независимо отъ шабаша. Къ ней прибѣгали, дабы получить помощь дьявола и заслужить его расположеніе. Для этого надо было богохульствовать и оскорблять Бога. Но подобно тому, какъ дьяволъ самъ по себѣ не существуетъ, а является лишь отрицаніемъ божества, такъ и черная месса является лишь пародіей литургіи.
Служилъ ее всегда какой-нибудь священникъ-ренегатъ, и для нея необходимо было достать еще освященное причастіе, дабы издѣваться надъ нимъ. Алтаремъ служилъ животъ голой женщины. Чаша ставилась ей между грудей или между ногъ. Для большаго успѣха черной мессы, рекомендовалось принести въ жертву новорожденнаго младенца, при чемъ кровь его сливалась въ чашу, и отъ нея пили и священникъ-ренегатъ и женщина-алтарь, послѣ чего слѣдовало ихъ совокупленіе.
Въ XV вѣкѣ Gilles de Laval seigneur de Retz, котораго народное преданіе изобразило въ видѣ Синей Бороды, въ по-
чивался тем, что ведьмы, колдуны и дьяволы увлекали друг друга в объятья.
В большинстве случаев видения и сцены шабаша объясняются просто воображением колдуний и колдунов.
Для отправления на шабаш они мазали свое тело особыми мазями, содержащими в себе травы, которые, усыпляя, в то же время возбуждают воображение и чувственность. Затем они засыпали и во сне видели в астрале созданные ими и другими суеверными лицами образы и сцены шабаша.
Надо заметить, однако, что иные мужчины и женщины, одни ради колдовства, другие ради разврата, на самом деле собирались в уединенных местах и, после профанации литургии, предавались пьянству и разврату.
Указывая на подобные шабаши в своей книге «Sorcière», Мишле видит в них протест крестьян-вассалов против притеснений феодалов: рабство вело к распущенности.
Черная месса совершалась и независимо от шабаша. К ней прибегали, дабы получить помощь дьявола и заслужить его расположение. Для этого надо было богохульствовать и оскорблять Бога. Но подобно тому, как дьявол сам по себе не существует, а является лишь отрицанием божества, так и черная месса является лишь пародией литургии.
Служил ее всегда какой-нибудь священник-ренегат, и для неё необходимо было достать еще освященное причастие, дабы издеваться над ним. Алтарем служил живот голой женщины. Чаша ставилась ей между грудей или между ног. Для большего успеха черной мессы, рекомендовалось принести в жертву новорожденного младенца, при чём кровь его сливалась в чашу, и от неё пили и священник-ренегат и женщина-алтарь, после чего следовало их совокупление.
В XV веке Gilles de Laval seigneur de Retz, которого народное предание изобразило в виде Синей Бороды, в по-
