что золотая середина бита недоступна ему; онъ ужъ предавался самому жестокому гнѣву или не зналъ границъ своимъ нѣжностямъ.
Марія, между тѣмъ, чувствовала, что для нея настало время дѣйствовать. Ея рѣшеніе созрѣло уже въ ту же самую ночь, которая слѣдовала за признаніемъ Георга, когда мучимая безсонницей, она спокойно обсудила и взвѣсила каждое его слово. Узнавши, какъ горячо онъ былъ привязанъ къ ней, ничто уже не могло бы принудитъ се стать женою Адріана Урманда. Все затрудненіе состояло теперь въ томъ, какъ сообщить дяди о своемъ намѣреніи. Она боялась, что если прямо и просто скажетъ ему о немъ, то онъ употребитъ всю свою власть надъ нею, чтобы помѣшать ей. Во избѣжаніе этого, Марія рѣшилась наконецъ, написать Урманду письмо и когда оно уже будетъ далеко отъ Гронпера, показать дяди копію съ него. Марія Бромаръ не была такая артистка въ составленіи писемъ, какъ, по всей вѣроятности, большинство молодыхъ дамъ, читающихъ эту исторію; поэтому она должна была сидѣть надъ нимъ полдня и часть ночи, по отъѣздѣ Георга. Послѣ неимовѣрныхъ трудовъ, письмо было наконецъ написано и отправлено ею.
Вернувшись съ почты, молодой дѣвушкой овладѣло болѣзненное волненіе и безпокойство; теперь надлежало показать дяди копію и собрать все свое мужество, чтобы твердо и спокойно встрѣтить его гнѣвъ.
Отобѣдавъ, Михаилъ, собравшись чтобы отправиться къ своимъ обычнымъ работамъ, вышелъ въ сѣни. Марія тотчасъ же послѣдовала за нимъ.
— Дядя Михаилъ, обратилась она къ нему, могу я тебя попросить, удѣлитъ мнѣ нѣсколько минутъ твоего времени, я бы хотѣла поговорить съ тобой.
— О чемъ же, Марія?
— Когда ты вернешься на минутку въ комнату, то я тебѣ покажу что то?
— Покажешь мнѣ что то? Но что же такое можешь ты мнѣ показать?
— Письмо, дядя Михаилъ. Ну, пойдемъ же со мной. Вошедши съ нимъ въ комнату бывшей теперь пус-
что золотая середина бита недоступна ему; он уж предавался самому жестокому гневу или не знал границ своим нежностям.
Мария, между тем, чувствовала, что для неё настало время действовать. Её решение созрело уже в ту же самую ночь, которая следовала за признанием Георга, когда мучимая бессонницей, она спокойно обсудила и взвесила каждое его слово. Узнавши, как горячо он был привязан к ней, ничто уже не могло бы принудит се стать женою Адриана Урманда. Всё затруднение состояло теперь в том, как сообщить дяди о своем намерении. Она боялась, что если прямо и просто скажет ему о нём, то он употребит всю свою власть над нею, чтобы помешать ей. Во избежание этого, Мария решилась наконец, написать Урманду письмо и когда оно уже будет далеко от Гронпера, показать дяди копию с него. Мария Бромар не была такая артистка в составлении писем, как, по всей вероятности, большинство молодых дам, читающих эту историю; поэтому она должна была сидеть над ним полдня и часть ночи, по отъезде Георга. После неимоверных трудов, письмо было наконец написано и отправлено ею.
Вернувшись с почты, молодой девушкой овладело болезненное волнение и беспокойство; теперь надлежало показать дяди копию и собрать всё свое мужество, чтобы твердо и спокойно встретить его гнев.
Отобедав, Михаил, собравшись чтобы отправиться к своим обычным работам, вышел в сени. Мария тотчас же последовала за ним.
— Дядя Михаил, обратилась она к нему, могу я тебя попросить, уделит мне несколько минут твоего времени, я бы хотела поговорить с тобой.
— О чём же, Мария?
— Когда ты вернешься на минутку в комнату, то я тебе покажу что то?
— Покажешь мне что то? Но что же такое можешь ты мне показать?
— Письмо, дядя Михаил. Ну, пойдем же со мной. Вошедши с ним в комнату бывшей теперь пус-
