— Что я думаю дѣлать? Да, ничего! Вѣдь отецъ прогналъ меня!
Нѣсколько дней вопросъ этотъ не возобновлялся, но взоры мадамъ Фарагонъ съ участіемъ всюду слѣдили за Георгомъ и она думала про себя, въ состояніи ли подобная любовь разрушительно подѣйствовать на такого молодаго человѣка. Онъ въ точности исполнялъ свою обыденную работу, но страдальческое выраженіе его лица болѣзненно отзывалось на сердце старухи и участіе ея къ нему становилось все теплѣе и живѣе.
— Что еслибъ вы поѣхали въ Базель и переговорили бы съ молодымъ человѣкомъ? — посовѣтовала она какъ то Георгу, дружественно протягивая ему свою пухлую руку.
— А что бы я ему могъ сказать? Вѣдь онъ, по настоящему, ничѣмъ не виноватъ. Между нами, въ случаѣ если онъ также вспыльчивъ, какъ я, развѣ только могла бы произойти ссора.
— О, Георгъ, только не ссора! Къ чему бы это повело? Ни къ чему — рѣшительно ни въ чему.
— Когда же я ему причинилъ бы какой либо вредъ, тогда уже не могъ бы надѣяться имѣть Марію своей женой, а еслибъ заставилъ его страдать ради нея, то этимъ возбудилъ бы въ ней, можетъ быть, только сочувствіе къ нему. Всего проще, конечно, было бы, еслибы онъ меня спровадилъ со свѣту.
Послѣ этаго разговора мадамъ Фарагонъ не упоминала уже больше о Базелѣ.
— Что я думаю делать? Да, ничего! Ведь отец прогнал меня!
Несколько дней вопрос этот не возобновлялся, но взоры мадам Фарагон с участием всюду следили за Георгом и она думала про себя, в состоянии ли подобная любовь разрушительно подействовать на такого молодого человека. Он в точности исполнял свою обыденную работу, но страдальческое выражение его лица болезненно отзывалось на сердце старухи и участие её к нему становилось всё теплее и живее.
— Что если б вы поехали в Базель и переговорили бы с молодым человеком? — посоветовала она как то Георгу, дружественно протягивая ему свою пухлую руку.
— А что бы я ему мог сказать? Ведь он, по настоящему, ничем не виноват. Между нами, в случае если он также вспыльчив, как я, разве только могла бы произойти ссора.
— О, Георг, только не ссора! К чему бы это повело? Ни к чему — решительно ни в чему.
— Когда же я ему причинил бы какой-либо вред, тогда уже не мог бы надеяться иметь Марию своей женой, а если б заставил его страдать ради неё, то этим возбудил бы в ней, может быть, только сочувствие к нему. Всего проще, конечно, было бы, если бы он меня спровадил со свету.
После этого разговора мадам Фарагон не упоминала уже больше о Базеле.
Остатокъ того дня, въ который Георгъ уѣхалъ изъ Гронпера, прошолъ самъ собою разумѣется не весело въ «Золотомъ львѣ». Михаилъ, послѣ своей раздражительной выходки, въ отношеніи Маріи, не говорилъ болѣе съ нею въ этотъ вечеръ, но женѣ сообщилъ о случившемся. Она посовѣтовала ему не обращать вниманія на рѣчи Георга.
Остаток того дня, в который Георг уехал из Гронпера, прошёл сам собою разумеется не весело в «Золотом льве». Михаил, после своей раздражительной выходки, в отношении Марии, не говорил более с нею в этот вечер, но жене сообщил о случившемся. Она посоветовала ему не обращать внимания на речи Георга.
