тогда, когда считала себя оставленною. Кромѣ того, Георгъ и не подозрѣвалъ сколько самоотверженія заключалось въ ея повиновеніи дядиной ноли, которое опа считала своимъ долгомъ, въ благодарность за все, что онъ для нея сдѣлалъ. Еслибъ онъ все это зналъ, то мнѣніе его о Маріи было бы, вѣроятно, другого рода и онъ не такъ твердо вѣрилъ бы въ непроложность ея брака съ Адріяномъ Урмандомъ.
Самыя мучительныя мысли преслѣдовали Георга и чего чего не передумалъ онъ во время пути. — Не собраться ли ему въ Базель, съ тѣмъ чтобы заставитъ своего соперника отказаться отъ невѣсты или, въ случаѣ несогласія, задушить его собственными руками? Но тотчасъ же, понявъ всю несообразность этой мысли, онъ отбросилъ ее и сталъ обдумывать до мельчайшей подробности самыя краснорѣчивыя Фразы, чтобы убѣдить его въ подлости, пользоваться для своихъ видовъ, зависимымъ положеніемъ дѣвушки. — Она послѣдуетъ безъ малѣйшей искры любви и останется съ тобой только до тѣхъ поръ, пока твое присутствіе не станетъ для нея до того невыносимымъ, что принудитъ ее искать спасеніе въ бѣгствѣ. — Въ такомъ родѣ хотѣлъ Георгъ разрисовать Урманду перспективу его будущей жизни, однимъ словомъ, онъ намѣревался все испробовать, чтобы только помѣшать этой свадьбѣ и съ этимъ рѣшеніемъ въѣхалъ онъ въ Кольмаръ, по дворъ гостинницы.
Мадамъ Фарагонъ тотчасъ же осыпала его вопросами о днѣ свадьбы.
— Не знаю, будетъ ли она вообще, — рѣзко отвѣтилъ Георгъ.
— Что такое? Неужели женихъ пошелъ на понятный? Не думала я отъ Михаила Фосса, чтобы онъ былъ такой человѣкъ, который могъ бы допуститъ въ женихѣ подобную мысль!
— А я такой человѣкъ, который задушилъ бы его еслибъ ему это не вздумалось, — гнѣвно вскричалъ Георгъ, выходя изъ двери.
Онъ тотчасъ же понялъ, какъ опрометчиво посту-
тогда, когда считала себя оставленною. Кроме того, Георг и не подозревал сколько самоотвержения заключалось в её повиновении дядиной ноли, которое опа считала своим долгом, в благодарность за всё, что он для неё сделал. Если б он всё это знал, то мнение его о Марии было бы, вероятно, другого рода и он не так твердо верил бы в непроложность её брака с Адрияном Урмандом.
Самые мучительные мысли преследовали Георга и чего чего не передумал он во время пути. — Не собраться ли ему в Базель, с тем чтобы заставит своего соперника отказаться от невесты или, в случае несогласия, задушить его собственными руками? Но тотчас же, поняв всю несообразность этой мысли, он отбросил ее и стал обдумывать до мельчайшей подробности самые красноречивые Фразы, чтобы убедить его в подлости, пользоваться для своих видов, зависимым положением девушки. — Она последует без малейшей искры любви и останется с тобой только до тех пор, пока твое присутствие не станет для неё до того невыносимым, что принудит ее искать спасение в бегстве. — В таком роде хотел Георг разрисовать Урманду перспективу его будущей жизни, одним словом, он намеревался всё испробовать, чтобы только помешать этой свадьбе и с этим решением въехал он в Кольмар, по двор гостиницы.
Мадам Фарагон тотчас же осыпала его вопросами о дне свадьбы.
— Не знаю, будет ли она вообще, — резко ответил Георг.
— Что такое? Неужели жених пошел на понятный? Не думала я от Михаила Фосса, чтобы он был такой человек, который мог бы допустит в женихе подобную мысль!
— А я такой человек, который задушил бы его если б ему это не вздумалось, — гневно вскричал Георг, выходя из двери.
Он тотчас же понял, как опрометчиво посту-
