— Она была аккуратно сложена! — восклицаетъ онъ въ негодованіи. — Что вы съ ней сдѣлали? Вы всегда напутаете! Вы бы и палку связали въ узлы, попадись она вамъ въ руки.
И оба злятся до того, что готовы удавить другъ друга этой самой веревкой. Проходитъ десять минутъ; человѣкъ, находящійся на берегу, приходитъ въ совершенное неистовство, бѣшено теребитъ веревку и старается распутать ее чѣмъ попало. Разумѣется, отъ этого она запутывается еще больше. Другой вылѣзаетъ изъ лодки, спѣшитъ къ нему на помощь, и вотъ они начинаютъ вдвоемъ теребить веревку и мѣшать другъ другу. Они оба хватаются за одинъ и тотъ же конецъ и тянутъ его въ разныя стороны. Наконецъ, когда имъ удается распутать, они оглядываются и видятъ, что лодка уплыла Богъ знаетъ куда.
Я былъ свидѣтелемъ такого случая. Это происходило у Бовенэй въ довольно пасмурное утро. Мы плыли по теченію и замѣтили на берегу двухъ людей. Они держали въ рукахъ длинную бечеву и смотрѣли другъ на друга съ выраженіемъ такой безпомощности и отчаянія, какого я еще не видывалъ на человѣческомъ лицѣ. Очевидно, что-то случилось съ ними. Мы поспѣшили выйти на берегъ и спросили, въ чемъ дѣло.
— Наша лодка уплыла! — отвѣчали они негодующимъ тономъ. — Мы только-что распутали бечеву, оглядываемся, а ея уже нѣтъ.
Ясно было, что они считали это возмутительнымъ и неблагороднымъ поступкомъ со стороны лодки…
Мы отыскали лодку на полъ-мили ниже, застрявшую въ сучьяхъ, и привели обратно.
Я никогда не забуду фигуры этихъ двухъ господъ, бѣгающихъ взадъ и впередъ по берегу, съ длинной веревкой въ рукахъ, и отыскиващихъ свою лодку.
Вообще много забавныхъ происшествій на рѣкѣ связано съ бечевой. Одно изъ самыхъ обыкновен-
