лихвою, когда Гамптонъ-Кротъ сдѣлался резиденціей Тюдоровъ и Стюартовъ и на рѣкѣ появились королевскія лодки, изъ которыхъ выходили расфранченные кавалеры, восклицая:
— What Ferry, Ho! Gadzooks gramercy.
Многіе старинные дома въ окрестностяхъ напоминаютъ о томъ времени, когда Кингстонъ былъ королевской резиденціей, и придворная знать селилась въ немъ поближе къ королю, а дорога къ королевскому замку оживлялась звономъ оружія, топотомъ коней, шелестомъ бархата и шелка да красивыми лицами. Большіе просторные дома съ круглыми, рѣшетчатыми окнами, высокими каминами и остроконечными крышами полны воспоминаніями о рукавахъ съ буффами, о расшитыхъ жемчугомъ нагрудникахъ и вычурныхъ клятвахъ. Они были выстроены въ эпоху, „когда люди умѣли строить“. Красныя черепицы только затвердѣли отъ времени, а дубовыя лѣстницы до сихъ поръ не скрипятъ и не трещатъ, когда вы по нимъ ходите.
Кстати, я вспомнилъ о великолѣпной дубовой лѣстницѣ въ одномъ изъ кингстонскихъ домовъ. Теперь въ немъ устроена лавка, но когда-то онъ очевидно, былъ жилищемъ какого-то важнаго лица. Одинъ изъ моихъ друзей, живущій въ Кингстонѣ, зашелъ туда купить шляпу и, по разсѣянности, заплатилъ за нее втридорога.
Хозяинъ (онъ знаетъ моего друга) въ первую минуту былъ нѣсколько пораженъ, но живо опомнился и, чувствуя, что такой образъ дѣйствія заслуживаетъ поощренія, спросилъ у нашего героя, не желаетъ ли онъ посмотрѣть прекрасные образчики стариннаго рѣзного дуба. Тотъ согласился, и хозяинъ провелъ его черезъ лавку на лѣстницу внутри дома. Перила ея оказались дѣйствительно артистической работы, а стѣна вдоль всей лѣстницы была обшита дубовыми панелями съ рѣзьбою, которая сдѣлала бы честь любому дворцу.
