пароходъ, какъ онѣ заставляли меня пристать къ берегу, выходили на землю и дожидались, пока онъ не исчезнетъ изъ вида. Онѣ очень сожалѣли, что доставляютъ мнѣ столько безпокойства, но говорили, что ради своихъ семей не имѣютъ права рисковать жизнью.
У Гомбльдонскаго шлюза у насъ не хватило воды; мы взяли боченокъ и пошли къ сторожу.
Джорджъ велъ переговоры. Онъ ласково улыбнулся и сказалъ:
— Нельзя ли у васъ достать водицы?
— Сдѣлайте одолженіе, — отвѣчалъ смотритель, — возьмите сколько вамъ нужно и оставьте остальное.
— Очень вамъ благодаренъ, — отвѣчалъ Джорджъ. Но… гдѣ же она у васъ?
— Все тамъ же, гдѣ была, любезнѣйшій, — былъ отвѣтъ, — за вашей спиной.
— Я не вижу ея, — отвѣчалъ Джорджъ, поворачиваясь.
— О, Богъ мой, да гдѣ же ваши глаза? — отвѣчалъ смотритель, указывая на рѣку.
— Неужели вамъ мало этого?
— А, — воскликнулъ Джорджъ, сообразивъ, въ чемъ дѣло, — вы предлагаете для питья рѣку!
— Не всю, разумѣется; но вы можете выпить часть ея, — возразилъ старикъ. — Я пилъ изъ нея пятьдесятъ лѣтъ.
Джорджъ замѣтилъ, что внѣшній видъ старика, во всякомъ случаѣ, не говоритъ въ пользу рѣчной воды и что мы предпочли бы колодезную.
Мы нашли ее въ другомъ коттеджѣ. Я думаю, впрочемъ, что это тоже была рѣчная вода. Но мы не знали этого, и все обошлось благополучно. Чего глазъ не видитъ, того и желудокъ не чувствуетъ.
Однажды намъ пришлось попробовать рѣчную воду, но безъ особеннаго успѣха. Мы плыли внизъ по рѣкѣ и вздумали выпить чаю поблизости отъ Виндзора. Нашъ боченокъ былъ пусть, такъ что
