комъ проходить. Съ какимъ сожалѣніемъ должны были смотрѣть на страдальца больнаго, совершенно опухшаго, въ этомъ безпокойномъ и тряскомъ пути; отъ безпрестанныхъ толчковъ саней объ каменные отломки, и только поддерживаемые съ обѣихъ сторонъ людьми избавляли ихъ отъ безпрерывныхъ опрокидываній.
Мы часто останавливались, чтобы облегчить нѣсколько мученіе больнаго, который только жалѣлъ объ одномъ, что не можетъ уже отъ слабости и невидѣнія идти пѣшкомъ, потому-что нельзя было отличить глазъ на страшно-опухшемъ лицѣ его. Нестерпима была бы здоровому, не только больному такая ѣзда. Ходьба пѣшкомъ, не смотря на сильную утомительность по мѣстнымъ затрудненіямъ въ горахъ, намъ казалось всегда сноснѣе подобной поѣздки лѣтомъ на нартахъ, или это потому, что мы привыкли уже къ этимъ маршамъ, сдѣлавъ всё путешествіе пѣшкомъ по Уральскимъ горамъ, болѣе 3-хъ градусовъ по широтѣ; слѣдовательно всего пути, съ боковыми отлучками на сопки, около 600 верстъ, стоющихъ относительно трудности, едва ли не тройнаго пути по хорошей дорогѣ. Если это можно назвать привычкою, что Остяки очень легки на ходу, бѣгая почти цѣлый день по горамъ, гоняя стадо заводныхъ оленей.
Каждый сочувствовалъ больному, не зная что съ нимъ будетъ завтра; каждаго изъ насъ могла постигнуть подобная же участь. Маіоръ предлагалъ больному, до выступленія въ походъ, остаться въ чумѣ на рукахъ Остяковъ, которыхъ хотѣлъ обязать беречь его; но больной ни за что не соглашался, думая еще вскорѣ добраться до Березовской больницы. Мы опасались, что каждая мошка, слетѣвшая съ заразительной падали, могла привить намъ язву; ибо укушеніе ихъ почти всегда сопровождается значительною опухолью того мѣста; но въ это время мы въ особенности должны были опасаться за каждую опухоль и прыщикъ, думая, не признакъ ли это заразы.
31-го Іюля.Больной задержалъ насъ до полудня на мѣстѣ, не соглашаясь ѣхать далѣе, прося лучше оставить одного его, нежели подвергнуться вчерашнимъ мученіямъ. Болѣзнь совершенно одолѣла его, опухоль горла и груди запирала ему дыханіе; онъ уже почти не могъ и говорить.
Послѣднія слова и уже съ великимъ трудомъ произносимыя, заключали еще просьбу о женѣ и пятерыхъ малюткахъ, которыя осиротѣютъ. Маіоръ успокоилъ его. Чрезъ нѣкоторое время сильнаго боренія со смертію, страдалецъ скончался въ 912 часовъ утра. Часа чрезъ полтора, мы похоронили его въ неглубокой могилѣ, но съ трудомъ и почти общимъ усиліемъ вырытой въ каменистой почвѣ земли. Безмолвно зарывая могилу бѣдняка, каждый мысленно молился сколько могъ и какъ умѣлъ; и подобныя нѣмыя и тёплыя вознесенія духа къ милосердію Всемогущаго, едва ли появляются въ насъ внѣ бѣдствія!
