единственныя средства жизни другихъ кочевыхъ племенъ Сѣверной Сибири. По этому, въ этой отрасли промышлености Остяки далеко уступаютъ богатымъ оленеводамъ-Зырянскимъ и даже Сѣвернымъ Самоѣдамъ, хотя и встрѣчаются между Остяками нѣкоторые богачи, имѣющіе отъ 500 до 5,000 оленей; но въ общности стада ихъ, въ томъ числѣ и принадлежащія Русскимъ промышленнкамъ Березовскаго Округа, едва ли превышаютъ 50,000 головъ, изъ этого числа до 20,000 истреблено повальною язвою, свирѣпствовавшею лѣтомъ 1848 года—на Уралѣ. Эта язва раззорила благосостояніе многихъ туземцевъ до нельзя, и едва ли скоро они поправятся опять. Собственнаго оленеводства Остяковъ недостаточно даже для одежды, которою отчасти снабжаютъ ихъ Зыряне и Самоѣды; они считаютъ ее лучшею потому, что сами Остячки, мало занимаются шитьемъ и не такъ искусны.
Нужно замѣтить, что оленеводство для инородцевъ не сопряжено ни съ какими особенными трудами и заботами. Олень, благородное и полезнѣйшее животное, составляя все богатство полудикаго обитателя Сѣвера, служитъ во всемъ хозяину своему, не требуя притомъ никакого попеченія о себѣ. Лѣтомъ и зимою онъ употребляется для трудныхъ и не рѣдко отдаленныхъ поѣздокъ; на немъ гоняется за звѣремъ туземецъ; въ послѣдствіи мясо его служитъ пищею, а изъ шкуры его приготовляется одежда, жилище и другіе предметы. Былъ бы только въ мѣстахъ пастбищъ бѣлый мохъ, составляющій главную пищу оленя, и болѣе ничего не нужно. Не малаго удивленія достойно и то, что стадо оленей свыше 2,000 головъ, не требуетъ большаго присмотра за собою ни днемъ, ни ночью, ни въ хорошую, ни въ дурную погоду. При немъ обыкновенно находится одинъ, а много два человѣка караульныхъ и 5, 6-ть маленькихъ собакъ; стадо же менѣе 1,000, днемъ почти всегда безъ пастуха, оставляется при однѣхъ только собакахъ.
Олени одарены быстрымъ бѣгомъ, большими и вѣтвистыми рогами, широкими копытами, которыми крѣпко могутъ лягаться; они довольно пугливы, въ дикомъ состояніи и не подпускаютъ къ себѣ человѣка. Ручные олени чрезвычайно смирны и послушны, и, не смотря на количество ихъ, человѣкъ можетъ дѣлать съ ними что хочетъ. Они даже боятся и повинуются нѣсколькимъ маленьк[1] понятливымъ собакамъ, которыя, по знаку пастуха, съ удивительнымъ инстиктомъ собираютъ лаемъ и тявканьемъ все стадо, и, бѣгая полукругомъ, загоняютъ его къ чуму. Въ случаѣ надобности, выбирать оленей для упряжи или другой цѣли: нѣсколько человѣкъ окружаютъ стадо тонкою веревкою, чрезъ которую уже не одинъ олень не покусится перескочить. На рога оленей, не попавшихся въ кругъ, но предназначенныхъ въ упряжъ, Остякъ накидываетъ орканъ мѣткою рукою, и даже на всемъ бѣгу ихъ, рѣдко дѣлаетъ промахъ.
Чумовище свое, мѣсто кочевья, Остяки перемѣняютъ довольно часто, смотря потому, когда въ окрестностяхъ окажется недостатокъ въ мохѣ,
- ↑ Опечатка, видимо, должно быть «маленькимъ». — Примѣчаніе редактора Викитеки.
