Страница:Тарантас (Соллогуб).pdf/77

какъ хлѣбъ и вода; напримѣръ, толпу слугъ, лакеевъ въ ливреяхъ, толстаго дворецкаго, буфетчиковъ и прочей сволочи, отъ 20 до 40 человѣкъ, большія квартиры съ гостиными, столовыми, кабинетами, экипажи въ четыре лошади, ложи, наряды, карты, словомъ, можно сказать, что въ Петербургѣ роскошь составляетъ первую жизненную потребность. Тамъ сперва думаютъ о ненужномъ, а ужь потомъ о необходимомъ. За то и каждый день дворянскія имѣнія продаются съ молотка. А если бъ ты зналъ, какія страсти возбуждаются отъ несоразмѣрности состоянія съ издержками, какія отъ того ужасныя сцены разъигрываются каждый день въ семействахъ, какія гибельныя бываютъ отъ того послѣдствія, сколько людей потеряли отъ безумнаго угара и спокойствіе своей совѣсти, и собственное уваженіе, и помрачили честь свою навсегда! Столичная жизнь, какъ потокъ, все уноситъ, все увлекаетъ съ собой, не давъ и опомниться. Но мы ужь такъ созданы. Прежде всего, мы ищемъ разсѣянія и удовольствія, и нѣтъ у насъ, братецъ, ни твердыхъ правилъ, ни высокой цѣли въ жизни. Во-первыхъ, мы дурно воспитаны; во-вторыхъ, мы слабы передъ искушеніемъ, и хотя мы видимъ передъ собой страшные примѣры, но сами не исправляемся. Тутъ есть о чемъ призадуматься… Да, впрочемъ, ты самъ русскій дворянинъ, слѣдовательно, не разсказывать же мнѣ тебѣ, какъ люди проматываются. Можетъ- быть, въ совершенномъ нашемъ незнаніи разсчета есть какая-то славянская удаль, какое-то отдаленное условіе нашей широкой, размашистой природы. Какъ бы то ни было, пе-