небрежно свертокъ въ боковой карманъ своихъ шароваръ и занялся постороннимъ разговоромъ.
— Каково торгуется, Потапычъ?
«По-маленьку-съ. Къ чему Бога гнѣвить?»
— Ты, вѣдь, помнится, саломъ промышляешь?
«Чѣмъ попало-съ. И сало и поташъ продаемъ. Дѣло наше маленькое. Капиталъ небольшой, да и весь-то въ оборотѣ. А, впрочемъ, жаловаться не можемъ.»
— Ну-ка Потапычъ, теперь еще чашечку.
«Нѣтъ-съ, ужь право. Средствія нѣтъ. Чувствительно доволенъ. Никакъ не могу.»
Не смотря на упорное отнѣкиваніе, Потапычъ снова выпилъ чашечку въ прикусочку, потомъ, поблагодаривъ снова, почтительно раскланялся съ сѣдымъ, чернымъ и рыжимъ, каждому поочередно пожелалъ тѣлеснаго здравія, хорошаго пути, всякаго благополучія и наконецъ исчезъ въ дверяхъ.
Вся эта сцена возбудила въ сильной степени любопытство Ивана Васильевича.
— Позвольте спросить, — сказалъ онъ, присосѣживаясь къ купцамъ. Онъ вамъ родственникъ вѣрно?
«Кто-съ ?»
— Да вотъ этотъ, что сейчасъ вышелъ. Потапычъ.
«Никакъ нѣтъ-съ. Я его, признательно-то сказать, почти что и не знаю вовсе. Онъ долженъ быть мѣщанинъ здьшній.»
— Такъ вы дѣла съ нимъ ведете по перепискѣ?
Сѣдой улыбнулся.
