могъ бы ударить рогомъ, тигръ могъ бы вонзить свои острыя когти и воинъ могъ бы нанести ударъ мечемъ.
Это почему? Потому что для ведущаго жизнь воздержанную не существуетъ смерти.
Тао производитъ существа, добродѣтель кормить ихъ; они даютъ имъ вещественную форму, а могущество ихъ совершенствуетъ вещи.
Поэтому всѣ существа почитаютъ Тао и добродѣтель.
Никто не сообщалъ Тао его достоинства, а добродѣтели — ея цѣнности: но они сами собой вѣчно обладаютъ ими.
Поэтому Тао производитъ вещи, питаетъ ихъ, даетъ имъ рости, совершенствуетъ, дѣлаетъ зрѣлыми, кормитъ и защищаетъ.
Оно производитъ ихъ и не дѣлаетъ ихъ своими; дѣлаетъ ихъ тѣмъ, что они есть, и не хвалится ими; оно царствуетъ надъ ними и оставляетъ ихъ свободными.
Вотъ что называютъ глубокой добродѣтелью.
Вселенная имѣетъ начало, которое и есть мать всего міра. По матери можно знать ея сына.
Когда сынъ извѣстенъ, то и мать будетъ сохранена невредимо.
Хотя тѣло умираетъ, но (сущность его) никогда не уничтожается.
Кто закрываетъ уши и глаза, тотъ останется безъ употребленія во всю жизнь.
Кто прислушивается ко всему изящному и старается удовлетворить страстямъ, тотъ никогда не спасется.
мог бы ударить рогом, тигр мог бы вонзить свои острые когти и воин мог бы нанести удар мечем.
Это почему? Потому что для ведущего жизнь воздержанную не существует смерти.
Тао производит существа, добродетель кормить их; они дают им вещественную форму, а могущество их совершенствует вещи.
Поэтому все существа почитают Тао и добродетель.
Никто не сообщал Тао его достоинства, а добродетели — её ценности: но они сами собой вечно обладают ими.
Поэтому Тао производит вещи, питает их, дает им расти, совершенствует, делает зрелыми, кормит и защищает.
Оно производит их и не делает их своими; делает их тем, что они есть, и не хвалится ими; оно царствует над ними и оставляет их свободными.
Вот что называют глубокой добродетелью.
Вселенная имеет начало, которое и есть мать всего мира. По матери можно знать её сына.
Когда сын известен, то и мать будет сохранена невредимо.
Хотя тело умирает, но (сущность его) никогда не уничтожается.
Кто закрывает уши и глаза, тот останется без употребления во всю жизнь.
Кто прислушивается ко всему изящному и старается удовлетворить страстям, тот никогда не спасется.
