успѣхѣ своего опыта и въ надеждахъ своихъ довершить оный“. Вотъ что писалъ по этому поводу 22 октября графъ Румянцевъ къ графу Аракчееву: „Извѣстный вашему сіятельству иностранецъ Шмитъ, занимавшись своимъ предпріятіемъ съ особымъ прилежаніемъ во все лѣто, нынѣ отнесся ко мнѣ съ объясненіемъ, что наступающее здѣсь время суровой зимы не позволитъ ему продолжать тѣхъ опытовъ, кои необходимо нужны для усовершенствованія его открытія, а потому просилъ меня о позволеніи все свое заведеніе съ мастеровыми и запасами перевести въ Кенигсбергъ, а самому отправиться въ главную квартиру, дабы непосредственно представить вашему сіятельству полный отчетъ въ томъ, что до сихъ поръ имъ сдѣлано и какимъ образомъ онъ намѣренъ впредь распорядить свое предпріятіе. Я не могъ найти никакой причины, чтобы отказать ему въ такомъ позволеніи, и, увѣдомляя ваше сіятельство о томъ, предварительно надѣюся, что еслибъ сія рѣшимость моя и не встрѣтила полнаго одобренія, то мнѣ поставлено будетъ въ извиненіе то, что я не получилъ по сему порученію никакого точнаго наставленія и думать долженъ, что онъ все сіе дѣло производилъ на свой коштъ, пользуясь отъ правительства однимъ только покровительствомъ. Долгомъ считаю присовокупить къ сему, что хотя я самъ не видалъ тѣхъ опытовъ, которыми сей механикъ занимался здѣсь, да и не могъ бы сдѣлать никакого собственнаго о томъ заключенія, но слышу отъ многихъ, что труды его не безъ успѣха, и что сіе открытіе можетъ быть усовершенствовано впредь съ ожидаемою пользою, но только не скоро“.
Письмо это было еще въ дорогѣ, какъ графъ Аракчеевъ отъ имени Государя послалъ 30 октября графу Румянцеву слѣдующее отношеніе: „Государь Императоръ, не видя успѣха въ исполненіи опыта, принятаго на себя извѣстнымъ г. Шмитомъ (Леппихомъ), который и по собственному вызову не прибылъ на устрояемомъ имъ воздушномъ шару въ Варшаву, повелѣть мнѣ соизволилъ сообщить вашему сіятельству, дабы вы, милостивый государь, адресовали его, подъ именемъ Шмита, г. управляющему военнымъ министерствомъ[1], который имѣетъ приказаніе разсмотрѣть опытъ его въ ученомъ артиллерійскомъ комитетѣ“.
Это повелѣніе Государя прибыло въ Петербургъ 22 ноября. Между тѣмъ, 8 ноября Леппихъ съ письмомъ графа Румянцева къ графу Аракчееву отправился въ главную квартиру Его Императорскаго Величества для принятія отъ него дальнѣйшихъ повелѣній по своему занятію, причемъ, какъ было сказано въ письмѣ, „по убѣдительнѣйшей просьбѣ Леппиха приданъ ему для препровожденія Ораніенбаумскаго уѣзднаго суда дворянскій засѣдатель, титулярный совѣтникъ Соловцовъ, получившій для того отъ начальства своего на 28 дней увольненіе“. На это письмо послѣдовало извѣщеніе графу Румянцеву со стороны графа Аракчеева только въ слѣдующемъ, 1814, году, 25 февраля:
- ↑ Генералъ-лейтенанту князю Горчакову.
успехе своего опыта и в надеждах своих довершить оный». Вот что писал по этому поводу 22 октября граф Румянцев к графу Аракчееву: «Известный вашему сиятельству иностранец Шмит, занимавшись своим предприятием с особым прилежанием во всё лето, ныне отнесся ко мне с объяснением, что наступающее здесь время суровой зимы не позволит ему продолжать тех опытов, кои необходимо нужны для усовершенствования его открытия, а потому просил меня о позволении все свое заведение с мастеровыми и запасами перевести в Кенигсберг, а самому отправиться в главную квартиру, дабы непосредственно представить вашему сиятельству полный отчет в том, что до сих пор им сделано и каким образом он намерен впредь распорядить своё предприятие. Я не мог найти никакой причины, чтобы отказать ему в таком позволении, и, уведомляя ваше сиятельство о том, предварительно надеюся, что если б сия решимость моя и не встретила полного одобрения, то мне поставлено будет в извинение то, что я не получил по сему поручению никакого точного наставления и думать должен, что он всё сие дело производил на свой кошт, пользуясь от правительства одним только покровительством. Долгом считаю присовокупить к сему, что хотя я сам не видал тех опытов, которыми сей механик занимался здесь, да и не мог бы сделать никакого собственного о том заключения, но слышу от многих, что труды его не без успеха, и что сие открытие может быть усовершенствовано впредь с ожидаемою пользою, но только не скоро».
Письмо это было еще в дороге, как граф Аракчеев от имени государя послал 30 октября графу Румянцеву следующее отношение: «Государь император, не видя успеха в исполнении опыта, принятого на себя известным г. Шмитом (Леппихом), который и по собственному вызову не прибыл на устрояемом им воздушном шару в Варшаву, повелеть мне соизволил сообщить вашему сиятельству, дабы вы, милостивый государь, адресовали его, под именем Шмита, г. управляющему военным министерством[1], который имеет приказание рассмотреть опыт его в ученом артиллерийском комитете».
Это повеление государя прибыло в Петербург 22 ноября. Между тем, 8 ноября Леппих с письмом графа Румянцева к графу Аракчееву отправился в главную квартиру его императорского величества для принятия от него дальнейших повелений по своему занятию, причем, как было сказано в письме, «по убедительнейшей просьбе Леппиха придан ему для препровождения Ораниенбаумского уездного суда дворянский заседатель, титулярный советник Соловцов, получивший для того от начальства своего на 28 дней увольнение». На это письмо последовало извещение графу Румянцеву со стороны графа Аракчеева только в следующем, 1814, году, 25 февраля:
- ↑ Генерал-лейтенанту князю Горчакову.
