докладъ, въ которомъ сообщалъ, что онъ сносился по Высочайшей волѣ съ управляющимъ министерствомъ полиціи, генераломъ-отъ-инфантеріи Вязмитиновымъ, о купоросномъ маслѣ, и что въ потребномъ количествѣ имѣется оно у купца Таля до 250 пудъ цѣною по 50 руб. за каждый, а г. Шмитъ (т. е. Леппихъ) на извѣстное Его Императорскому Величеству употребленіе требуетъ 200 пудъ купороснаго масла и 200 пудъ листового желѣза. Въ концѣ доклада графъ Аракчеевъ сообщалъ, что всей суммы потребно 11.800 рублей. Означенную сумму Государь и повелѣлъ министру финансовъ Гурьеву 8 октября отпустить „фельдъегерскаго корпуса подполковнику Касторскому на покупку, для извѣстнаго Ему употребленія, купороснаго масла и листового желѣза“. Послѣднее обстоятельство, что министру финансовъ не указывалось прямое назначеніе расходовъ, свидѣтельствуетъ о продолженіи сохраненія работъ Леппиха въ тайнѣ.
Въ концѣ октября Леппихъ, будучи готовъ къ полету, послалъ графу Аракчееву чрезъ его адъютанта Тизенгаузена сообщеніе такого содержанія: „Покорно прошу ваше сіятельство слѣдующее доложить въ оригиналѣ Его Императорскому Величеству:
Наконецъ дѣло мое окончилось, и я увѣрить могу, что ежели въ субботу погода не бурная или снѣжная, то я не премину пріѣхать туда, куда Его Императорское Величество Высочайше приказать изволитъ.
По моему мнѣнію, полагаю необходимо нужнымъ и для послѣдствія моего предпріятія полезнымъ, чтобы первый опытъ мой остался, сколько возможно, скрытымъ отъ публики, почему и прошу дабы Его Императорское Величество Всевысочайше мнѣ бы приказать изволилъ назначить мѣсто для перваго моего пріѣзда.
Никто столь доволенъ, какъ вашего Сіятельства всепокорнѣйшій слуга.
Адъютантъ же графа Аракчеева Тизенгаузенъ, приложивъ при своемъ письмѣ письмо Леппиха въ русскомъ переводѣ, добавилъ съ своей стороны: „Кажется, что предположенія г. Шмита, въ разсужденіи его изобрѣтенія, основательны; но при всемъ томъ онъ никакъ не рѣшается опредѣлить въ точности время перваго его полета, но утверждаетъ, что въ субботу по утру все окончено будетъ, основываясь на томъ, что наполненіе шара никогда имъ не предпринято было съ такимъ малымъ числомъ аппаратовъ; но, несмотря на сіе увѣряетъ, что въ субботу, ежели только не будетъ бурно или снѣжно, онъ предприметъ первый полетъ“.
На слѣдующій день, 1 ноября, Тизенгаузенъ, отъ имени Леппиха, послалъ графу Аракчееву приглашеніе посмотрѣть на наполненіе газомъ воздушнаго шара: „Сегодня послѣ обѣда, — писалъ Тизенгаузенъ, — воздушная машина окончена и поставлена на дворѣ для наполнения, но г. Шмитъ не хотѣлъ начать
доклад, в котором сообщал, что он сносился по высочайшей воле с управляющим министерством полиции, генералом от инфантерии Вязмитиновым, о купоросном масле, и что в потребном количестве имеется оно у купца Таля до двухсот пятидесяти пудов ценою по пятьдесят руб. за каждый, а г-н Шмит (то есть Леппих) на известное его императорскому величеству употребление требует двести пудов купоросного масла и двести пудов листового железа. В конце доклада граф Аракчеев сообщал, что всей суммы потребно 11 800 рублей. Означенную сумму государь и повелел министру финансов Гурьеву 8 октября отпустить «фельдъегерского корпуса подполковнику Касторскому на покупку, для известного ему[1] употребления, купоросного масла и листового железа». Последнее обстоятельство, что министру финансов не указывалось прямое назначение расходов, свидетельствует о продолжении сохранения работ Леппиха в тайне.
В конце октября Леппих, будучи готов к полету, послал графу Аракчееву чрез его адъютанта Тизенгаузена сообщение такого содержания: «Покорно прошу ваше сиятельство следующее доложить в оригинале Его Императорскому Величеству:
Наконец дело мое окончилось, и я уверить могу, что ежели в субботу погода не бурная или снежная, то я не премину приехать туда, куда Его Императорское Величество Высочайше приказать изволит.
По моему мнению, полагаю необходимо нужным и для последствия моего предприятия полезным, чтобы первый опыт мой остался, сколько возможно, скрытым от публики, почему и прошу дабы Его Императорское Величество Всевысочайше мне бы приказать изволил назначить место для первого моего приезда.
Никто столь доволен, как вашего Сиятельства всепокорнейший слуга.
Адъютант же графа Аракчеева Тизенгаузен, приложив при своем письме письмо Леппиха в русском переводе, добавил с своей стороны: «Кажется, что предположения г. Шмита, в рассуждении его изобретения, основательны; но при всем том он никак не решается определить в точности время первого его полета, но утверждает, что в субботу поутру все окончено будет, основываясь на том, что наполнение шара никогда им не предпринято было с таким малым числом аппаратов; но, несмотря на сие уверяет, что в субботу, ежели только не будет бурно или снежно, он предпримет первый полет».
На следующий день, 1 ноября, Тизенгаузен, от имени Леппиха, послал графу Аракчееву приглашение посмотреть на наполнение газом воздушного шара: «Сегодня после обеда, — писал Тизенгаузен, — воздушная машина окончена и поставлена на дворе для наполнения, но г. Шмит не хотел начать
- ↑ В оригинале — «Ему», то есть для известного Александру I. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
