между прочимъ, печальную вѣсть о смерти его дяди—нашего учителя и начальника, доктора Якоби. Постоянныя лишенія и нужда, ужасныя картины разрушенія и смерти, печальныя вѣсти съ далекой родины и на завтра первое рѣшительное сраженіе этого похода, исхода котораго всѣ ожидали съ нетерпѣніемъ все это даетъ достаточное понятіе о нашемъ душевномъ настроеніи. Мы пробыли вмѣстѣ до поздняго вечера и разстались лишь потому, что каждый долженъ былъ еще приготовиться къ предстоящему сраженію.
Въ ночь, предшествовавшую генеральному сраженію, немногіе спали. Мы видѣли удобныя позиціи, занятыя рускими, ихъ высокіе окопы. Знали, что они имѣли много тяжелыхъ орудій и думали, что для такого большого сраженія они собрали все и всѣхъ, что могло увеличить ихъ силу и численность. У насъ были твердо убѣждены, что мы числомъ превзойдемъ противниковъ, и если на нашей сторонѣ было преимущество въ опытности и въ искусствѣ нашихъ начальниковъ, то русскимъ нельзя было отказать въ храбрости и стойкости. Мои коллеги вчера вечеромъ мнѣ разсказали о слѣдующемъ характерномъ случаѣ: Наша кавалерія преслѣдовала колонну пѣхоты до Смоленска. Она такъ мужественно отбивала всѣ аттаки, что отступила въ полномъ порядкѣ. Инфантерія и артиллерія уже съ вечера заняла свои позиціи. Чуть забрежилъ разсвѣтъ, какъ мы уже усѣлись на коней;—люди и лошади ничего не ѣли, всѣ безъ завтрака. Мы двинулись вправо, по направленію къ лѣсу,
