составлявшіе помѣстную конницу, достигавшую численности до 60 тысячъ. Въ мирное время они сидѣли въ своихъ помѣстьяхъ и никакой боевой подготовки не получали, да къ тому же на войну выходили не охотно и многіе отъ явки въ войско уклонялись или, какъ тогда говорили, «сказывались въ нѣтяхъ».
Въ такомъ же состояніи полнаго отсутствія подготовки къ ратному дѣлу были пѣшіе и конные полки, набиравшіеся во время войны, и только на время войны, изъ крестьянъ по одному съ опредѣленнаго числа дворовъ или сохъ. Назывались они даточными(!) людьми.
Лишь стрѣльцы, которыхъ въ одной Москвѣ числилось до 40 т., напоминали еще правильно устроенное войско; но походы Чигиринскій и Азовскій показали, что воинская доблесть ихъ была сомнительна. Живя въ особыхъ слободахъ, они охотно занимались ремеслами и торговлей, были чрезвычайно склонны къ неповиновенію и сопротивленію своимъ начальникамъ и не были воинами по призванію. Составляя сплоченную касту, они нерѣдко достигали властнаго положенія въ государствѣ, а ко времени Петра, когда окровянили свои копья родственной юному государю кровью, они были опасны лишь для внутренней жизни государства.
Еще менѣе подходили подъ понятіе о регулярныхъ войскахъ военные поселенцы, жившіе по границамъ съ Швеціей, Польшей и Украйной. Вся боевая подготовка ихъ исчерпывалась несеніемъ сторожевой службы, а въ остальномъ они ничѣмъ не отличались отъ прочихъ крестьянъ.
Недостатокъ военнаго искусства въ войскахъ русскаго строя заставилъ русскихъ государей создать особую категорію войскъ, обученныхъ по образцу иноземныхъ армій. Войска эти, первоначально наем-
