„Несносное перо! вскричалъ сердясь поэтъ,
И изломавъ его, онъ кинулъ.
— Меня ты не вини, — перо ему въ отвѣтъ: —
Вини, что смыслъ тебя покинулъ.
Несносное перо! — вскричал сердясь поэт,
И изломав его, он кинул.
— Меня ты не вини, — перо ему в ответ: —
Вини, что смысл тебя покинул.
На берегу прозрачнаго ручья —
Кустъ Розовый расцвѣлъ… и лѣтнею порою
Онъ былъ всегдашнею приманкой Соловья.
Вечернеюль, иль утренней зарею —
Отколь Соловушко лишь только не летелъ,
Всегда на этотъ кустъ садился
И пѣлъ,
Зефировъ рой вокругъ куста рѣзвился.
А Мотыльковъ? и счету нѣтъ!
Они и день и ночь вокругъ куста летали,
Съ цвѣточками играли;
Прохожій, кто нийдетъ
Всегда цвѣточками любуется, дивится,
Но вотъ среди куста ввязался пустоцвѣтъ.
Все это видя онъ — вдругъ сталъ собой гордиться.
И самъ себѣ сказалъ: не даромъ говорится —
Что золото въ грязи узнать.
На берегу прозрачного ручья —
Куст Розовый расцвёл… и летнею порою
Он был всегдашнею приманкой Соловья.
Вечернею ль иль утренней зарёю —
Отколь Соловушко лишь только не летел,
Всегда на этот куст садился
И пел,
Зефиров рой вокруг куста резвился.
А Мотыльков? И счёту нет!
Они и день и ночь вокруг куста летали,
С цветочками играли;
Прохожий, кто нийдёт
Всегда цветочками любуется, дивится,
Но вот среди куста ввязался пустоцвет.
Всё это видя он — вдруг стал собой гордиться.
И сам себе сказал: не даром говорится —
Что золото в грязи узнать.
