Исмена, ты бъ о мнѣ конечно поболѣла,
И о любовникѣ нещастномъ сожалѣла!
35 Не хочешь ты внимать сихъ жалостныхъ рѣчей,
Отъ плачущихъ моихъ скрываешься очей.
Гдѣ я, тамъ нѣтъ тебя: къ тебѣ прийти рабѣю:
Хочу сказать люблю, и молвить не умѣю.
Или разрушити тобою мнѣ животъ,
40 Чтобъ жаръ любви потухъ на днѣ сихъ хладныхъ водъ?
Когда коснешься ты Исмена сей дороги,
И станешь омывать на сихъ потокахъ ноги,
Воспомни, что тобой злой рокъ меня унесъ,
Смѣшай съ струями ихъ хотя немного слезъ.
45 Начни быть жалостью хоть поздно побужденна;
Коль ты не тиграми ирканскими рожденна,
И естьли какъ они ты зла не такова!
Исмена межъ кустовъ внимала тѣ слова,
И мня: почто ему въ пустынѣ лицемѣрить?
50 Что любитъ онъ меня, конечно должно вѣрить.
Не сѣтуй, говоритъ, ты здравіе губя:
Коль любишъ ты меня, такъ я люблю тебя.
Я для ради тово съ тобой, мой свѣтъ, чужалась,
Что я притворности въ жару твоемъ пужалась.
55 Не часто ли любви лишъ только во устахъ:
И столько же цвѣтутъ какъ розы на кустахъ?
Поутру видимы прекрасны были розы:
А къ вечеру одни останутся лишъ лозы.
Клянется ей пастухъ; но клятвы пастуха
60 Къ чему уже, когда пастушка не лиха?
Тому, что сѣяно, часы приходятъ жатвы.
Исмена говоритъ оставь ты лишни клятвы,
Не клятвамъ вѣрю я, но жалобѣ твоей,
И для свидѣтельства, еще пустынѣ сей,
Исмена, ты б о мне конечно поболела,
И о любовнике нещастном сожалела!
35 Не хочешь ты внимать сих жалостных речей,
От плачущих моих скрываешься очей.
Где я, там нет тебя: к тебе прийти рабею:
Хочу сказать люблю, и молвить не умею.
Или разрушити тобою мне живот,
40 Чтоб жар любви потух на дне сих хладных вод?
Когда коснешься ты Исмена сей дороги,
И станешь омывать на сих потоках ноги,
Воспомни, что тобой злой рок меня унес,
Смешай с струями их хотя немного слез.
45 Начни быть жалостью хоть поздно побужденна;
Коль ты не тиграми ирканскими рожденна,
И естьли как они ты зла не такова!
Исмена меж кустов внимала те слова,
И мня: почто ему в пустыне лицемерить?
50 Что любит он меня, конечно должно верить.
Не сетуй, говорит, ты здравие губя:
Коль любишь ты меня, так я люблю тебя.
Я для ради тово с тобой, мой свет, чужалась,
Что я притворности в жару твоем пужалась.
55 Не часто ли любви лишь только во устах:
И столько же цветут как розы на кустах?
Поутру видимы прекрасны были розы:
А к вечеру одни останутся лишь лозы.
Клянется ей пастух; но клятвы пастуха
60 К чему уже, когда пастушка не лиха?
Тому, что сеяно, часы приходят жатвы.
Исмена говорит оставь ты лишни клятвы,
Не клятвам верю я, но жалобе твоей,
И для свидетельства, еще пустыне сей,
