25 Возмогъ ли бъ о тебѣ заочно я повѣрить,
Что ты противъ меня такъ стала холодна,
Но мнѣ мои глаза не могутъ лицемѣрить;
Моя лишь только кровь горитъ теперь одна,
Не только разговоровъ
30 Лишился я твоихъ,
Лишенъ твоихъ и взоровъ,
Не вижу страсти въ нихъ.
До нынѣ думалъ я, что мнѣ твой нравъ извѣстенъ,
Анъ нѣтъ извѣстно то, что суетно люблю.
35 Колико мнѣ твой взоръ, дражайшая прелестенъ,
Толико я теперь мученія терплю.
Но слово хоть и ложно,
И жаръ твой нынѣ лживъ,
Забыть тебя не можно;
40 Доколѣ буду живъ.
25 Возмог ли б о тебе заочно я поверить,
Что ты против меня так стала холодна,
Но мне мои глаза не могут лицемерить;
Моя лишь только кровь горит теперь одна,
Не только разговоров
30 Лишился я твоих,
Лишен твоих и взоров,
Не вижу страсти в них.
Доныне думал я, что мне твой нрав известен,
Ан нет известно то, что суетно люблю.
35 Колико мне твой взор, дражайшая прелестен,
Толико я теперь мучения терплю.
Но слово хоть и ложно,
И жар твой ныне лжив,
Забыть тебя не можно;
40 Доколе буду жив.
Позабудь дни жизни сей,
Какъ о мнѣ вздыхала;
Выдь изъ памяти моей:
Коль невѣрна стала!
5 Гасни пламень мой въ крови!
Ахъ, чево желаю!
Истребляя жаръ любви,
Больше лишъ пылаю.
Правдой принимаю лѣсть
10 Я, въ твоемъ отвѣтѣ.
Позабудь дни жизни сей,
Как о мне вздыхала;
Выдь из памяти моей:
Коль неверна стала!
5 Гасни пламень мой в крови!
Ах, чево желаю!
Истребляя жар любви,
Больше лишь пылаю.
Правдой принимаю лесть
10 Я, в твоем ответе.
