Вдругъ не стало больше крика,
Рѣзвой заяцъ поднялся.
Зачинается музыка
20 Гончихъ псовъ, въ кустахъ глася.
Смѣльства робкой звѣрь прибавилъ,
Иль отъ страха обомлѣлъ:
Заяцъ островъ свой оставилъ,
Въ чисто поле полѣтелъ.
25 Чистымъ полемъ ноги смѣлы
Унѣсти ево хотятъ.
Псы борзыя такъ какъ стрѣлы,
За врагомъ своимъ лѣтятъ.
Ото всѣхъ онъ удалился
30 Непріятелей своихъ:
Лишь Мелампъ за нимъ катился,
И Сильважъ въ близи изъ нихъ.
И Мелампъ ужъ остается
Отъ Сильважа на зади.
35 Съ зайцемъ въ равнѣ онъ несется:
Сталъ у зайца въ переди.
Повратилъ ево, съ нимъ мчится
Изо всѣхъ обратно силъ.
Какъ опять Мелампъ ни тщится;
40 Онъ Мелампа опредилъ.
Ввергся заяцъ устремленный,
Въ весь за нимъ бѣжащій полкъ.
Тутъ надежды бы лишенный,
Задрожалъ и лютый волкъ.
Вдруг не стало больше крика,
Резвой заяц поднялся.
Зачинается музыка
20 Гончих псов, в кустах глася.
Смельства робкой зверь прибавил,
Иль от страха обомлел:
Заяц остров свой оставил,
В чисто поле полетел.
25 Чистым полем ноги смелы
Унести ево хотят.
Псы борзые так как стрелы,
За врагом своим летят.
Ото всех он удалился
30 Неприятелей своих:
Лишь Меламп за ним катился,
И Сильваж вблизи из них.
И Меламп уж остается
От Сильважа назади.
35 С зайцем вравне он несется:
Стал у зайца впереди.
Повратил ево, с ним мчится
Изо всех обратно сил.
Как опять Меламп ни тщится;
40 Он Мелампа опредил.
Ввергся заяц устремленный,
В весь за ним бежащий полк.
Тут надежды бы лишенный,
Задрожал и лютый волк.
