И ястребы сверху, а снизу лиса
Опасны и птицѣ и звѣрю,
И ваши жестокія дѣти
Ихъ ловятъ въ капканы и сѣти.
Я вывелась въ клѣткѣ и въ кельѣ росла
Вдали отъ толпы и отъ муки;
Въ тебѣ лишь, дѣвица, я друга нашла,
Отъ грозной судьбы не извѣдала зла,
Твои меня холили руки;
Могу ли терпѣть я невзгоды?
Какъ жить мнѣ одной средь природы?
Монашенка.
Да, это все правда; покой свой цѣня,
Останься въ монашеской кельѣ.
Я буду съ тобой, какъ до этого дня;
Ты, милая, пой мнѣ, скачи вкругъ меня,
Души охраняй мнѣ веселье!
Лишь келью запремъ отъ народа;
На что намъ мірская свобода?
И ястребы сверху, а снизу лиса
Опасны и птице и зверю,
И ваши жестокие дети
Их ловят в капканы и сети.
Я вывелась в клетке и в келье росла
Вдали от толпы и от муки;
В тебе лишь, девица, я друга нашла,
От грозной судьбы не изведала зла,
Твои меня холили руки;
Могу ли терпеть я невзгоды?
Как жить мне одной средь природы?
Монашенка.
Да, это всё правда; покой свой ценя,
Останься в монашеской келье.
Я буду с тобой, как до этого дня;
Ты, милая, пой мне, скачи вкруг меня,
Души охраняй мне веселье!
Лишь келью запрём от народа;
На что нам мирская свобода?
