Одинъ, склонясь на мечъ кровавый свой,
При озерѣ стоитъ онъ, побѣжденный;
Блуждаетъ взоръ его надъ глубиной;
Ужасныхъ мыслей полонъ умъ смятенный.
Убійствомъ кончить онъ хотѣлъ съ собой,
Но былъ удержанъ силой сокровенной;
То, Богомила, память о тебѣ,
Ему про жизнь шептавшая въ борьбѣ.
Увидѣть вновь онъ жаждетъ образъ милый,
Мѣстамъ любимымъ свой снести привѣтъ;
Пощажена ль она враждебной силой?
Ему хранитъ ли вѣрность или нѣтъ?
Иль, можетъ-быть, взята уже могилой?
Иль сдѣлалъ празднымъ плѣнъ ея обѣтъ?
Жива ль она? погибла ли? объ этомъ
Развѣдавъ, онъ простится ужъ со свѣтомъ.
Рыбакъ знакомый виденъ на водѣ;
Сознанье онъ въ безумцѣ воскрешаетъ,
Сказавъ, какъ ищетъ врагъ его вездѣ,
Какъ плѣннымъ страхъ Вальхунъ къ себѣ внушаетъ,
Какъ здѣсь легко подвергнуться бѣдѣ;
Его къ себѣ онъ въ лодку приглашаетъ,
Чтобъ отвезти подъ безопасный кровъ;
И Чертомиръ съ нимъ тотчасъ въ путь готовъ.
Гдѣ быстрая вливается Савица,
Въ тотъ озера конецъ они гребутъ,
Один, склонясь на меч кровавый свой,
При озере стоит он, побеждённый;
Блуждает взор его над глубиной;
Ужасных мыслей полон ум смятённый.
Убийством кончить он хотел с собой,
Но был удержан силой сокровенной;
То, Богомила, память о тебе,
Ему про жизнь шептавшая в борьбе.
Увидеть вновь он жаждет образ милый,
Местам любимым свой снести привет;
Пощажена ль она враждебной силой?
Ему хранитъ ли верность или нет?
Иль, может быть, взята уже могилой?
Иль сделал праздным плен её обет?
Жива ль она? погибла ли? об этом
Разведав, он простится уж со светом.
Рыбак знакомый виден на воде;
Сознанье он в безумце воскрешает,
Сказав, как ищет враг его везде,
Как пленным страх Вальхун к себе внушает,
Как здесь легко подвергнуться беде;
Его к себе он в лодку приглашает,
Чтоб отвезти под безопасный кров;
И Чертомир с ним тотчас в путь готов.
Где быстрая вливается Савица,
В тот озера конец они гребут,
