Надъ ними тучъ скопилися громады,
И жилъ всѣ дни во мракѣ твой поэтъ;
Противна жизнь ему, надежды нѣтъ,
Лишь неудачи зналъ онъ и досады.
Какъ нѣкогда Діанины обряды
Уму Ореста возвратили свѣтъ[1],
Такъ отъ тебя на страсть мою отвѣтъ
Больную грудь исполнилъ бы услады.
Исчезъ безслѣдно этотъ сонъ пустой;
Одинъ лишь мигъ сіять пришлось надеждѣ,
И стала ночь еще темнѣй, чѣмъ прежде.
Съ тѣхъ поръ забылъ я счастье и покой;
Моимъ ли розамъ въ пышной быть одеждѣ?
Зато теперь и видъ у нихъ больной.
- ↑ Орестъ, сынъ Агамемнона и Клитемнестры, за убіеніе своей матери былъ пораженъ безуміемъ, но получилъ исцѣленіе отъ упавшаго съ неба изваянія Артемиды (Діаны) въ Тавридѣ (Крыму), гдѣ жрицей оказалась его сестра Ифигенія.
Над ними туч скопилися громады,
И жил все дни во мраке твой поэт;
Противна жизнь ему, надежды нет,
Лишь неудачи знал он и досады.
Как некогда Дианины обряды
Уму Ореста возвратили свет[1],
Так от тебя на страсть мою ответ
Больную грудь исполнил бы услады.
Исчез бесследно этот сон пустой;
Один лишь миг сиять пришлось надежде,
И стала ночь ещё темней, чем прежде.
С тех пор забыл я счастье и покой;
Моим ли розам в пышной быть одежде?
Зато теперь и вид у них больной.
- ↑ Орест, сын Агамемнона и Клитемнестры, за убиение своей матери был поражён безумием, но получил исцеление от упавшего с неба изваяния Артемиды (Дианы) в Тавриде (Крыму), где жрицей оказалась его сестра Ифигения.
