Теперь поютъ романсы и баллады,
Трагедія ужъ кѣмъ-то начата,
Сонетамъ, какъ новинкѣ, также рады.
Любая пѣсня мною проклята,
Которой пѣтъ славянскаго названья,
Хоть свей гнѣздо сама въ ней красота.
Любовь поютъ пѣвцовъ такихъ созданья
Во вредъ великій рѣчи и сердцамъ;
Да грянуть въ нихъ всѣ неба наказанья!
Баллады въ «Пчелкѣ», эту гадость, срамъ,
Всѣ безпощадно истребить бы надо,
Трагедія пускай не лѣзетъ къ намъ,
Чтобъ краинки изъ нихъ не пили яда
И съ Юліи не брали образца,
Не ныли, не сводя съ Ромео взгляда.
Да, это было бъ жаль: теперь сердца
Разъ шесть горятъ въ недѣлю, а дѣвицы
За перваго выходятъ молодца.
Баллады суть пустыя небылицы,
Теперь поют романсы и баллады,
Трагедия уж кем-то начата,
Сонетам, как новинке, также рады.
Любая песня мною проклята,
Которой пет славянского названья,
Хоть свей гнездо сама в ней красота.
Любовь поют певцов таких созданья
Во вред великий речи и сердцам;
Да грянуть в них все неба наказанья!
Баллады в «Пчёлке», эту гадость, срам,
Все беспощадно истребить бы надо,
Трагедия пускай не лезет к нам,
Чтоб краинки из них не пили яда
И с Юлии не брали образца,
Не ныли, не сводя с Ромео взгляда.
Да, это было б жаль: теперь сердца
Раз шесть горят в неделю, а девицы
За первого выходят молодца.
Баллады суть пустые небылицы,
