Всю жизнь онъ весело живетъ;
Казна его питаетъ
И снаряжаетъ.
Вездѣ какъ свой, вездѣ чужой,
Онъ много мѣстъ обходитъ;
Полъ женскій брань заводитъ
Изъ-за него между собой;
Когда жъ окончится постой,
Въ слезахъ стоить иная,
По немъ вздыхая.
Одной онъ вѣкъ служить готовъ:
Она зовется славой;
Онъ съ нею въ бой кровавый
Идетъ чрезъ гору, черезъ ровъ,
Чрезъ стѣны крѣпкихъ городовъ,
Гдѣ смерть, свой пиръ устроивъ,
Честитъ героевъ.
Когда-нибудь мы всѣ умремъ:
Хоть юны, хоть дозрѣли,
Въ бою иль на постели —
Всѣ будемъ спать мы вѣчнымъ сномъ...
Во мнѣ двѣ четверти съ вершкомъ,
Живу — душой покоенъ,
Умру — какъ воинъ.
Всю жизнь он весело живёт;
Казна его питает
И снаряжает.
Везде как свой, везде чужой,
Он много мест обходит;
Пол женский брань заводит
Из-за него между собой;
Когда ж окончится постой,
В слезах стоить иная,
По нём вздыхая.
Одной он век служить готов:
Она зовется славой;
Он с нею в бой кровавый
Идет чрез гору, через ров,
Чрез стены крепких городов,
Где смерть, свой пир устроив,
Честит героев.
Когда-нибудь мы все умрем:
Хоть юны, хоть дозрели,
В бою иль на постели —
Все будем спать мы вечным сном...
Во мне две четверти с вершком,
Живу — душой покоен,
Умру — как воин.
