дачи Преширновыхъ стихотвореній на русскій языкъ, далеко не лишенные достоинствъ и, быть можетъ, даже заслуживающіе предпочтенія передъ его собственными; тѣмъ не менѣе онъ не воспользовался ни однимъ изъ нихъ по причинѣ, вообще уважительной, когда рѣчь идетъ о художественномъ произведеніи, но особенно въ примѣненіи къ такому художнику, какъ Преширнъ: въ этихъ переводахъ такъ мало обращено вниманія на форму, что кое-гдѣ она совсѣмъ не соблюдена, даже наперекоръ не только Преширну, но и установившемуся литературному обычаю, которому онъ строго слѣдовалъ. Такъ, напр., октава у итальянцевъ, ее придумавшихъ, немыслима иначе какъ въ 11-сложныхъ стихахъ, и Преширнъ употреблялъ для нея соотвѣтствующій въ тоническомъ стихосложеніи 5-стопный ямбъ; имѣетъ ли переводчикъ право замѣнить его александрійскимъ стихомъ? Испанскіе стихи, кажущіеся намъ съ перваго взгляда бѣлыми, на самомъ дѣлѣ связаны между собою ассонансомъ, и Преширнъ въ своихъ подражаніяхъ испанской формѣ вездѣ провелъ его послѣдовательно; позволительно ли переводчику считать себя свободнымъ отъ передачи этого украшенія? Едва ли: вѣрность поэтическаго перевода основывается, можетъ-быть, преимущественно на возможномъ сходствѣ впечатлѣнія отъ под-
дачи Преширновых стихотворений на русский язык, далеко не лишённые достоинств и, быть может, даже заслуживающие предпочтения перед его собственными; тем не менее он не воспользовался ни одним из них по причине, вообще уважительной, когда речь идёт о художественном произведении, но особенно в применении к такому художнику, как Преширн: в этих переводах так мало обращено внимания на форму, что кое-где она совсем не соблюдена, даже наперекор не только Преширну, но и установившемуся литературному обычаю, которому он строго следовал. Так, напр., октава у итальянцев, её придумавших, немыслима иначе как в 11-сложных стихах, и Преширн употреблял для неё соответствующий в тоническом стихосложении 5-стопный ямб; имеет ли переводчик право заменить его александрийским стихом? Испанские стихи, кажущиеся нам с первого взгляда белыми, на самом деле связаны между собою ассонансом, и Преширн в своих подражаниях испанской форме везде провёл его последовательно; позволительно ли переводчику считать себя свободным от передачи этого украшения? Едва ли: верность поэтического перевода основывается, может быть, преимущественно на возможном сходстве впечатления от под-
