Вотъ якорь поднятъ... съ береговъ
Народъ подъемлетъ крикъ... вотъ паруса подъяты:
Лишь вѣтра ждутъ, чтобъ грудь валовъ
Кормою разсѣкать; на палубѣ дрожащій
Пловецъ желаніемъ горитъ.
«Простите берега!...» Но моря въ влагѣ спящей
Ни зыби вкругъ не пробѣжитъ,
Не будитъ вѣтерокъ игривыми крылами
Въ отяжелѣвшей влагѣ волнъ,
И туча не взмахнетъ жемчужными кудрями,
И воздухъ густъ и жара полнъ;
На мачтѣ паруса висятъ и упадаютъ,
Віясь, на палубу; пловецъ
Въ отчаяньи глядитъ, какъ воды засыпаютъ
Вездѣ недвижны, какъ свинецъ,
Глядитъ на даль... но тамъ лишь чаекъ слышитъ крики,
И видитъ рѣзкій ихъ полетъ.
Вдали теряется въ извивахъ берегъ дикій:
Тамъ безпредѣльность настаетъ.
Онъ смотритъ съ грустію — ни облака, ни тучи
Не всходитъ въ синихъ небесахъ,
Не плещетъ, не шумитъ на мачтѣ флагъ летучій....
Вотъ ночь ложится на водахъ:
Онъ все-еще глядитъ(?оп) на руль, гдѣ клубы пѣны
