рыхъ по сознанiю всѣхъ и даже самаго Мицкевича лежитъ байроновская печать. Предупреждаю что я не намѣренъ дать жизнеописаніе Мицкевича, но не могу не указать на главные моменты его развитія въ ихъ взаимнодѣйствии.
Маленькiй уголокъ въ Нѣманскомъ рѣчномъ бассейнѣ Новогрудокъ, гдѣ родился Мицкевичъ на Рождество 1798 г. и Вильно, гдѣ онъ получилъ съ 1815 по 1819 высшее университетское образованіе имѣютъ двойную историческую подкладку. Одно прошлое этого края языческое до 1386 года теряется въ доисторической дали. Оно не славянское, но несомнѣнно арiйское. Нынѣ и этотъ пластъ зашевелился. Начавшееся возрождение литературное эстовъ и латышей сообщилось литвинамъ. Но въ эпоху Мицкевича полякъ и литвинъ значили одно и тоже, спаянные запоздавшимъ до конца XIV вѣка крещеніемъ Литвы, люблинскою уніею 1569 г. и общею съ поляками побѣдою 1410 г. подъ Грюнвальдомъ надъ тевтонскимъ орденомъ. Другое прошлое польское продолжалось для Мицкевича въ настоящемъ, потому что старая Польша поступила во власть Pocciи какая была, съ особымъ устройствомъ семьи, гражданскими правовыми отношеніями и самоуправленіемъ. За Бугомъ на Вислѣ создано по идеѣ Александра I такъ называемое конгресовое королевство съ конституціею и гражданскимъ кодексомъ французскимъ, а по другой сторонѣ Буга и вплоть до Кіева продолжалъ свое существованіе мало измѣненный прежній ладъ и языкъ, конечно безъ сеймованiя, но съ блистательными разсадниками польскаго просвѣщенія—Виленскимъ университетомъ и Кременецкимъ лицеемъ. Такова была среда въ которой Мицкевичъ выросъ, среда мелкошляхетская, но разрыхленная просвѣтительными усиліями послѣдняго польскаго короля, демократическими реформами послѣд-
