Уже на мѣсто ласки строгость
Являетъ твой прелестной взглядъ,
На мѣсто нѣжности суровость
20 Уста твои мнѣ говорятъ.
Все вижу я въ тебѣ премѣнно
Къ смертельной горести моей.
О сердце толь ожесточенно
Доколѣ будешь въ мысли сей!
25 Иль вѣчно мнѣ тобой терзаться,
Всегда твою холодность зрѣть,
Грустить, и ахъ! не утѣшаться,
Въ отчаяньи и умереть.
Увяну въ самомъ лутчемъ цвѣтѣ,
30 Когда угодно то судьбѣ;
А ты оставшися на свѣтѣ
Ищи вѣрняй меня себѣ.
Уже на место ласки строгость
Являет твой прелестной взгляд,
На место нежности суровость
20 Уста твои мне говорят.
Всё вижу я в тебе пременно
К смертельной горести моей.
О сердце толь ожесточенно
Доколе будешь в мысли сей!
25 Иль вечно мне тобой терзаться,
Всегда твою холодность зреть,
Грустить, и ах! не утешаться,
В отчаяньи и умереть.
Увяну в самом лутчем цвете,
30 Когда угодно то судьбе;
А ты оставшися на свете
Ищи верняй меня себе.
Ты сердце полонила,
Надежду подала,
И то перемѣнила,
Надежду отняла.
5 Любишь ли ты меня?
Любишь ли ты меня,
Хоть мало, драгая?
Иль я тебѣ не милъ?
Лишаяся прїязни
10 Я все тобой гублю,
Ты сердце полонила,
Надежду подала,
И то переменила,
Надежду отняла.
5 Любишь ли ты меня?
Любишь ли ты меня,
Хоть мало, драгая?
Иль я тебе не мил?
Лишаяся приязни
10 Я всё тобой гублю,
