5 Ты цвѣточками василечками;
Ты однѣмъ поле обѣщещено.
Посредѣ тебя поля чистова
Выросталъ тутъ частъ ракитовъ кустъ;
Что на кусточкѣ, на ракитовомъ,
10 Какъ сидитъ тутъ младъ сизой орелъ,
Во кохтяхъ держитъ черна ворона:
Онъ точитъ кровь на сыру землю;
Какъ подъ кустикомъ, подъ ракитовомъ,
Что лежитъ убитъ доброй молодецъ,
15 Избитъ, израненъ и изколотъ весь.
Что не ласточки, не касаточки,
Кругъ тѣпла гнѣзда увиваются,
Увивается тутъ родная матушка,
Она плачетъ, какъ рѣка льется,
20 А родна сестра плачетъ, какъ ручей течетъ,
Молода жена плачетъ, что роса падетъ;
Красно солнышко взойдетъ, росу высушитъ.
5 Ты цветочками василечками;
Ты одним поле обещещено.
Посреде тебя поля чистова
Вырастал тут част ракитов куст;
Что на кусточке, на ракитовом,
10 Как сидит тут млад сизой орел,
Во кохтях держит черна ворона:
Он точит кровь на сыру землю;
Как под кустиком, под ракитовом,
Что лежит убит доброй молодец,
15 Избит, изранен и исколот весь.
Что не ласточки, не касаточки,
Круг тепла гнезда увиваются,
Увивается тут родная матушка,
Она плачет, как река льется,
20 А родна сестра плачет, как ручей течет,
Молода жена плачет, что роса падет;
Красно солнышко взойдет, росу высушит.
Какъ у ласточки, у касаточки,
На лѣту крылья примахалися.
Какъ у душечки красной дѣвицы
На ходу ноги подломилися;
5 У дороднова доброва молодца
Въ три ряда кудри завивалися,
Во четвертой рядъ по плечамъ лежатъ,
Ой во пятой рядъ съ плечь валилися.
Ой почуели черны кудри,
10 Что невзгодушку великую,
Что служить службу государеву.
Как у ласточки, у касаточки,
На лету крылья примахалися.
Как у душечки красной девицы
На ходу ноги подломилися;
5 У дороднова доброва молодца
В три ряда кудри завивалися,
Во четвертой ряд по плечам лежат,
Ой во пятой ряд с плеч валилися.
Ой почуели черны кудри,
10 Что невзгодушку великую,
Что служить службу государеву.
