Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 6, 1879.pdf/534

Эта страница была вычитана
529
ВВЕДЕНІЕ.

ютъ самыя приличныя ей сѣмена. Музыканты для каждой пѣсни подъискиваютъ самые приличные ей звуки. Такимъ же образомъ гимнастики для человѣческихъ тѣлъ выдумываютъ самыя лучшія и полезныя блюда и какъ бы пасутъ тѣлесное стадо (νέμουσιν). Пастухи рогатаго скота тоже изобрѣтаютъ, что̀ скотинѣ особенно полезно. И такъ, законы ихъ въ этихъ родахъ справедливо почитаются наилучшими. Чьи же законы будутъ самыми лучшими и полезнѣйшими для человѣческихъ душъ? Конечно, законы царя. Но между древними музыкантами болѣе всѣхъ славился Марсіасъ, съ своимъ любимцемъ, фригійскимъ Олимпомъ. А между древнѣйшими законодателями подобнымъ же образомъ считался величайшимъ и мудрѣйшимъ критскій Миносъ. Если многіе и разсказываютъ, что онъ былъ жестокъ, то это — разсказы аттическіе, пущенные въ ходъ трагическими поэтами. Совсѣмъ другое передаютъ о немъ Омиръ и Исіодъ, — писатели болѣе достовѣрные, нежели трагическіе поэты. Вѣрь же тому, что̀ эти говорятъ о немъ, чтобы не взять на себя грѣха. Вѣдь ничего нѣтъ столь нечестиваго, — чего бы слѣдовало болѣе остерегаться, — какъ словами или дѣлами грѣшить противъ боговъ и потомъ — противъ божественныхъ людей. Всегда нужна величайшая осторожность, какъ скоро хочешь кого хвалить или бранить: потому что гнѣвается Богъ, если бранятъ человѣка ему подобнаго, или хвалятъ не подобнаго; а подобны Богу доблестные люди. Не думай, что священными бываютъ камни и дерева, птицы и змѣи, а человѣкъ — нѣтъ; напротивъ, человѣкъ добрый есть священнѣйшая изъ всѣхъ вещей, а не добрый — самая недостойная изъ нихъ. Такъ вотъ, Омиръ и Исіодъ разсказываютъ о Миносѣ только хорошее, что̀ заставляетъ ему удивляться. Онъ, говорятъ, всякій девятый годъ бесѣдовалъ съ Зевсомъ; ибо Зевсъ — софистъ, съ которымъ поучительно вести бесѣду. Онъ производилъ судъ, держа въ рукѣ золотой скиптръ. Онъ въ исполненіи законодательныхъ своихъ рѣшеній пользовался услугами Радаманта и Талоса. Много и дру-

Тот же текст в современной орфографии

ют самые приличные ей семена. Музыканты для каждой песни подыскивают самые приличные ей звуки. Таким же образом гимнастики для человеческих тел выдумывают самые лучшие и полезные блюда и как бы пасут телесное стадо (νέμουσιν). Пастухи рогатого скота тоже изобретают, что̀ скотине особенно полезно. Итак, законы их в этих родах справедливо почитаются наилучшими. Чьи же законы будут самыми лучшими и полезнейшими для человеческих душ? Конечно, законы царя. Но между древними музыкантами более всех славился Марсиас, со своим любимцем, фригийским Олимпом. А между древнейшими законодателями подобным же образом считался величайшим и мудрейшим критский Минос. Если многие и рассказывают, что он был жесток, то это — рассказы аттические, пущенные в ход трагическими поэтами. Совсем другое передают о нём Омир и Исиод, — писатели более достоверные, нежели трагические поэты. Верь же тому, что̀ эти говорят о нём, чтобы не взять на себя греха. Ведь ничего нет столь нечестивого, — чего бы следовало более остерегаться, — как словами или делами грешить против богов и потом — против божественных людей. Всегда нужна величайшая осторожность, как скоро хочешь кого хвалить или бранить: потому что гневается Бог, если бранят человека ему подобного, или хвалят не подобного; а подобны Богу доблестные люди. Не думай, что священными бывают камни и дерева, птицы и змеи, а человек — нет; напротив, человек добрый есть священнейшая из всех вещей, а не добрый — самая недостойная из них. Так вот, Омир и Исиод рассказывают о Миносе только хорошее, что̀ заставляет ему удивляться. Он, говорят, всякий девятый год беседовал с Зевсом; ибо Зевс — софист, с которым поучительно вести беседу. Он производил суд, держа в руке золотой скиптр. Он в исполнении законодательных своих решений пользовался услугами Радаманта и Талоса. Много и дру-

{{{1}}}Соч. Плат. Т. VI.67