конемъ-рысакомъ, уже состарѣвшимся на бѣгахъ, когда онъ готовится къ новому бѣгу въ колесницѣ, и трепещетъ, зная по опыту то, что̀ предстоитъ, — которому уподобляя себя, Ивикъ сказалъ: «вотъ и самому мнѣ, такому старику, приходится поневолѣ идти на встрѣчу любви». Такъ-то, кажется, и я очень страшусь, представляя, ка̀къ въ такихъ лѣтахъ переплыть мнѣ столь глубокое и широкое море рѣчей. Однако надобно же угодить, когда и Зенонъ такъ говоритъ; мы же вѣдь B. тутъ одни[1]. И такъ, съ чего начнемъ, и что сперва предположимъ? Хотите ли, — хотя игра[2] предстоитъ хлопотливая, — начну отъ себя и съ своего предположенія: поставлю вопросъ объ одномъ[3], — одно ли существуетъ, или не одно, — какое получится слѣдствіе? — Конечно, сказалъ Зенонъ. — Кто же будетъ отвѣчать мнѣ? спросилъ онъ: развѣ самый младшій? потому что онъ былъ бы менѣе придирчивъ, и отвѣчалъ бы именно то, что думаетъ; а между тѣмъ его отвѣтъ давалъ бы мнѣ минуту для отдыха. — C. Я готовъ, Парменидъ, сказалъ тотъ (упомянутый выше) Аристотель; потому что я, какъ говоришь, самый младшій. Спрашивай же, — буду отвѣчать[4].
- ↑ О выраженіи αὐτοί ἐσμεν, въ томъ смыслѣ, какой оно здѣсь имѣетъ, см. Hypp. M., p. 363 A, прим. Значеніе его опредѣляется предшествующими словами Зенона, p. 136 D: «если бы насъ было больше, просить и не годилось бы».
- ↑ Предполагаемое разсужденіе Парменидъ называетъ хлопотливою, или трудною игрою, πραγματειώδη παιδίαν παίζειν, въ смыслѣ упражненія или экзерциціи разсудка, въ смыслѣ философствованія, которое мы опредѣлили выше, p. 135 D. Это — опытъ діалектической бесѣды объ извѣстномъ предметѣ, а не обѣщаніе открытія какой нибудь истины.
- ↑ Самъ Парменидъ сущее свое, кажется, не означалъ именемъ τοῦ ἑνός, о чемъ см. изслѣдованіе Брандиса, Commentatt. Eleatt. p. 137; но такъ какъ τὸ ὄν у Парменида заключаетъ въ себѣ всю сущность, οὐσίαν, кромѣ которой нѣтъ ничего, то Платонъ призналъ приличнымъ назвать ее τὸ ἓν, и это названіе удерживаетъ также въ Theaet. p. 180 D, E; Soph. p. 242 D. Посему и Парменидъ выставляется здѣсь такъ, какъ бы τὸ ὄν самъ онъ называлъ именемъ τὸ ἓν.
- ↑ Отсюда начинается первая часть разсужденія, и продолжается до p. 142 A. Въ ней изображается и описывается безконечное начало всей сущности, οὐσίας,
Цицеронъ, — Tusc. Qu. IV, 33, extr.: maxime vero omnium flagrasse amore Rheginum Ibycum, apparet ex scriptis, и Свида: γέγονε ἐρωτομανέστατος περὶ τὰ μειράκια.
конем-рысаком, уже состарившимся на бегах, когда он готовится к новому бегу в колеснице, и трепещет, зная по опыту то, что̀ предстоит, — которому уподобляя себя, Ивик сказал: «вот и самому мне, такому старику, приходится поневоле идти на встречу любви». Так-то, кажется, и я очень страшусь, представляя, ка̀к в таких летах переплыть мне столь глубокое и широкое море речей. Однако надобно же угодить, когда и Зенон так говорит; мы же ведь B. тут одни[1]. Итак, с чего начнем, и что сперва предположим? Хотите ли, — хотя игра[2] предстоит хлопотливая, — начну от себя и со своего предположения: поставлю вопрос об одном[3], — одно ли существует, или не одно, — какое получится следствие? — Конечно, сказал Зенон. — Кто же будет отвечать мне? спросил он: разве самый младший? потому что он был бы менее придирчив, и отвечал бы именно то, что думает; а между тем его ответ давал бы мне минуту для отдыха. — C. Я готов, Парменид, сказал тот (упомянутый выше) Аристотель; потому что я, как говоришь, самый младший. Спрашивай же, — буду отвечать[4].
——————
- ↑ О выражении αὐτοί ἐσμεν, в том смысле, какой оно здесь имеет, см. Hypp. M., p. 363 A, прим. Значение его определяется предшествующими словами Зенона, p. 136 D: «если бы нас было больше, просить и не годилось бы».
- ↑ Предполагаемое рассуждение Парменид называет хлопотливою, или трудною игрою, πραγματειώδη παιδίαν παίζειν, в смысле упражнения или экзерциции рассудка, в смысле философствования, которое мы определили выше, p. 135 D. Это — опыт диалектической беседы об известном предмете, а не обещание открытия какой-нибудь истины.
- ↑ Сам Парменид сущее свое, кажется, не означал именем τοῦ ἑνός, о чём см. исследование Брандиса, Commentatt. Eleatt. p. 137; но так как τὸ ὄν у Парменида заключает в себе всю сущность, οὐσίαν, кроме которой нет ничего, то Платон признал приличным назвать ее τὸ ἓν, и это название удерживает также в Theaet. p. 180 D, E; Soph. p. 242 D. Посему и Парменид выставляется здесь так, как бы τὸ ὄν сам он называл именем τὸ ἓν.
- ↑ Отсюда начинается первая часть рассуждения, и продолжается до p. 142 A. В ней изображается и описывается бесконечное начало всей сущности, οὐσίας,
Цицерон, — Tusc. Qu. IV, 33, extr.: maxime vero omnium flagrasse amore Rheginum Ibycum, apparet ex scriptis, и Свида: γέγονε ἐρωτομανέστατος περὶ τὰ μειράκια.
