о добродѣтели, а между тѣмъ ничего не домогаться въ разсужденіи, кромѣ обиды. Обида же состоитъ здѣсь въ томъ, когда бы кто велъ бесѣду скорѣе какъ противникъ, нежели какъ собесѣдникъ: въ первомъ случаѣ онъ шутилъ бы и вводилъ, сколько можетъ, въ обманъ, тогда какъ въ разговорѣ ему надлежало бы быть серьезнымъ и поправлять собесѣдника, указывая ему тѣ только погрѣшности, въ которыя онъ впалъ 168. самъ по себѣ и вслѣдствіе прежней бесѣды. И вотъ если ты будешь дѣлать такъ, то собесѣдники твои, за свою опрометчивость и сомнѣніе, станутъ винить самихъ себя, а не тебя, послѣдуютъ за тобою и, питая къ тебѣ любовь, а къ себѣ ненависть, уйдутъ отъ себя къ философіи, чтобы, сдѣлавшись иными, отстать отъ тѣхъ, съ которыми были прежде. А когда будешь дѣлать противное этому, какъ дѣлаютъ многіе, — съ тобою случится тоже противное: въ слушателяхъ своихъ ты, вмѣсто философовъ, воспитаешь людей, которые будутъ ненавидѣть B. это занятіе, какъ скоро станутъ постарше. Такъ если хочешь послушать меня, изслѣдывай, какъ и прежде было говорено, именно съ снисходительностію, — не враждебно и задорно, а благожелательно, — что̀ мы говоримъ, когда заявляемъ, что все движется, и что всякому что̀ кажется, — частный ли то будетъ человѣкъ, или городъ, — то̀ и есть; изъ этого-то смотри, одно ли и то же — знаніе и чувство, или иное, а не изъ употребленія названій и именъ (какъ дѣлалъ ты сейчасъ), которыми многіе, привлекая ихъ къ чему C. придется, по требованію случая, поставляютъ другъ друга въ различныя затрудненія. — Эту-то, Ѳеодоръ, малую отъ малаго, по моимъ силамъ, приношу я помощь твоему другу; а если бы онъ самъ былъ живъ, то помогъ бы своимъ положеніямъ гораздо сильнѣе.
Ѳеод. Шутишь, Сократъ: напротивъ, ты очень мужественно помогъ этому человѣку.
Сокр. Ты хорошо говоришь, другъ мой. Скажи же мнѣ, замѣтилъ ли ты, ка̀къ сейчасъ говорилъ Протагоръ и порицалъ D. насъ, что мы, разговаривая съ ребенкомъ, для опро-
о добродетели, а между тем ничего не домогаться в рассуждении, кроме обиды. Обида же состоит здесь в том, когда бы кто вел беседу скорее как противник, нежели как собеседник: в первом случае он шутил бы и вводил, сколько может, в обман, тогда как в разговоре ему надлежало бы быть серьезным и поправлять собеседника, указывая ему те только погрешности, в которые он впал 168. сам по себе и вследствие прежней беседы. И вот если ты будешь делать так, то собеседники твои, за свою опрометчивость и сомнение, станут винить самих себя, а не тебя, последуют за тобою и, питая к тебе любовь, а к себе ненависть, уйдут от себя к философии, чтобы, сделавшись иными, отстать от тех, с которыми были прежде. А когда будешь делать противное этому, как делают многие, — с тобою случится тоже противное: в слушателях своих ты, вместо философов, воспитаешь людей, которые будут ненавидеть B. это занятие, как скоро станут постарше. Так если хочешь послушать меня, исследывай, как и прежде было говорено, именно со снисходительностью, — не враждебно и задорно, а благожелательно, — что̀ мы говорим, когда заявляем, что всё движется, и что всякому что̀ кажется, — частный ли то будет человек, или город, — то̀ и есть; из этого-то смотри, одно ли и то же — знание и чувство, или иное, а не из употребления названий и имен (как делал ты сейчас), которыми многие, привлекая их к чему C. придется, по требованию случая, поставляют друг друга в различные затруднения. — Эту-то, Феодор, малую от малого, по моим силам, приношу я помощь твоему другу; а если бы он сам был жив, то помог бы своим положениям гораздо сильнее.
Феод. Шутишь, Сократ: напротив, ты очень мужественно помог этому человеку.
Сокр. Ты хорошо говоришь, друг мой. Скажи же мне, заметил ли ты, ка̀к сейчас говорил Протагор и порицал D. нас, что мы, разговаривая с ребенком, для опро-
