Ерм. Какую это?
Сокр. Ту, которую назвали мы чѣмъ-то варварскимъ.
Ерм. Походитъ-таки, что говоришь правду. Впрочемъ, если хочешь, оставимъ это и постараемся разсмотрѣть прекрасное и постыдное; что̀ въ нихъ скрывается основательнаго.
Сокр. Смыслъ слова αἰσχρὸν (постыдное) представляется мнѣ даже явнымъ; ибо онъ согласенъ съ прежними B. изслѣдованіями. Мнѣ думается, что налагатель именъ всегда укоряетъ вещи, препятствующія теченію и задерживающія его; а потому и здѣсь всегда задерживающему теченіе (ἀεὶ ἴσχοντι τὸν ῥοῦν) далъ это имя ἀεισχοροῦν, сокращенно произносимое теперь αἰσχρόν.
Ерм. Что же будетъ прекрасное?
Сокр. Это труднѣе понять, хотя смыслъ-то его зависитъ только отъ гармоніи и долготы слога οῦ.
Ерм. Какъ это?
Сокр. Это имя, по видимому, есть наименованіе разсудка.
Ерм. Какъ ты говоришь?C.
Сокр. Ну да по какой причинѣ, думаешь, названа каждая вещь? Не эта ли причина дала имена?
Ерм. Непремѣнно.
Сокр. И не въ разсудкѣ ли она или боговъ, или людей, или тѣхъ и другихъ?
Ерм. Да.
Сокр. Но τὸ καλέσαν (назвавшее) вещи и τὸ καλὸν (прекрасное) не то же ли самое, — не разсудокъ ли это?
Ерм. Видимо.
Сокр. А все, что производится умомъ и разсудкомъ, не есть ли произведеніе похвальное? Напротивъ, что не ими, — достойно порицанія?D.
Ерм. Конечно.
Сокр. Но врачебнымъ производится врачебное, плотническимъ — плотническое? Или какъ ты скажешь?
Ерм. Скажу такъ.
Сокр. Стало быть, прекраснымъ — прекрасное?
Ерм. Какую это?
Сокр. Ту, которую назвали мы чем-то варварским.
Ерм. Походит-таки, что говоришь правду. Впрочем, если хочешь, оставим это и постараемся рассмотреть прекрасное и постыдное; что̀ в них скрывается основательного.
Сокр. Смысл слова αἰσχρὸν (постыдное) представляется мне даже явным; ибо он согласен с прежними B. исследованиями. Мне думается, что налагатель имен всегда укоряет вещи, препятствующие течению и задерживающие его; а потому и здесь всегда задерживающему течение (ἀεὶ ἴσχοντι τὸν ῥοῦν) дал это имя ἀεισχοροῦν, сокращенно произносимое теперь αἰσχρόν.
Ерм. Что же будет прекрасное?
Сокр. Это труднее понять, хотя смысл-то его зависит только от гармонии и долготы слога οῦ.
Ерм. Как это?
Сокр. Это имя, по-видимому, есть наименование рассудка.
Ерм. Как ты говоришь?C.
Сокр. Ну да по какой причине, думаешь, названа каждая вещь? Не эта ли причина дала имена?
Ерм. Непременно.
Сокр. И не в рассудке ли она или богов, или людей, или тех и других?
Ерм. Да.
Сокр. Но τὸ καλέσαν (назвавшее) вещи и τὸ καλὸν (прекрасное) не то же ли самое, — не рассудок ли это?
Ерм. Видимо.
Сокр. А всё, что производится умом и рассудком, не есть ли произведение похвальное? Напротив, что не ими, — достойно порицания?D.
Ерм. Конечно.
Сокр. Но врачебным производится врачебное, плотническим — плотническое? Или как ты скажешь?
Ерм. Скажу так.
Сокр. Стало быть, прекрасным — прекрасное?
