ше, не стоитъ, говоришь, золота, а золото, хотя его меньше, стоитъ, говоришь, серебра.E.
Др. Непремѣнно; это такъ.
Сокр. Стало-быть, корыстна цѣнность, — мало ли будетъ чего, или много, — а нецѣнность некорыстна.
Др. Да.
Сокр. Подъ цѣннымъ же иное ли что разумѣешь ты, какъ не то, что стоитъ пріобрѣтенія?
Др. Да, что стоитъ пріобрѣтенія.
Сокр. А стоющее пріобрѣтенія безполезно ли, говоришь опять, или полезно?
Др. Вѣроятно, полезно.232.
Сокр. Но полезное не есть ли доброе?
Др. Да.
Сокр. Поэтому, неустрашимѣйшій изъ всѣхъ смертныхъ, не приходится ли намъ опять — въ третій или четвертый разъ согласиться, что корысть есть доброе?
Др. Вѣроятно.
Сокр. Помнишь ли, откуда вышло наше слово?
Др. Думаю.
Сокр. А не то, — я напомню. Ты спорилъ со мною, что добрые хотятъ корыстоваться не всякою корыстью; но если она — добро, корыстуются, а зло, — нѣтъ.
Др. Такъ.
Сокр. Теперь же изслѣдованіе не заставило ли насъ согласиться, что всякая корысть, — мала она, или велика, — есть добро?B.
Др. Заставило, Сократъ, по крайней мѣрѣ меня — больше, чѣмъ убѣдило.
Сокр. Но послѣ этого, можетъ быть, и убѣдитъ. Теперь, по убѣжденію, или какъ иначе, ты соглашаешься съ нами, что всякая корысть, — мала ли она, или велика, — есть добро.
Др. Конечно соглашаюсь.
Сокр. А всѣ добрые люди хотятъ всякаго добра, — соглашаешься ты, или нѣтъ?
ше, не стоит, говоришь, золота, а золото, хотя его меньше, стоит, говоришь, серебра.E.
Др. Непременно; это так.
Сокр. Стало быть, корыстна ценность, — мало ли будет чего, или много, — а неценность некорыстна.
Др. Да.
Сокр. Под ценным же иное ли что разумеешь ты, как не то, что стоит приобретения?
Др. Да, что стоит приобретения.
Сокр. А стоющее приобретения бесполезно ли, говоришь опять, или полезно?
Др. Вероятно, полезно.232.
Сокр. Но полезное не есть ли доброе?
Др. Да.
Сокр. Поэтому, неустрашимейший из всех смертных, не приходится ли нам опять — в третий или четвертый раз согласиться, что корысть есть доброе?
Др. Вероятно.
Сокр. Помнишь ли, откуда вышло наше слово?
Др. Думаю.
Сокр. А не то, — я напомню. Ты спорил со мною, что добрые хотят корыстоваться не всякою корыстью; но если она — добро, корыстуются, а зло, — нет.
Др. Так.
Сокр. Теперь же исследование не заставило ли нас согласиться, что всякая корысть, — мала она, или велика, — есть добро?B.
Др. Заставило, Сократ, по крайней мере меня — больше, чем убедило.
Сокр. Но после этого, может быть, и убедит. Теперь, по убеждению, или как иначе, ты соглашаешься с нами, что всякая корысть, — мала ли она, или велика, — есть добро.
Др. Конечно соглашаюсь.
Сокр. А все добрые люди хотят всякого добра, — соглашаешься ты, или нет?
