произведенія земли, животныя, и прочее, такъ, должно быть, живетъ и человѣкъ: ибо, что касается растеній, то мы, занимающіеся обработываніемъ земли, легко можемъ приготовить все, предшествующее садкѣ ихъ, и самую садку; но послѣ того, какъ посаженное стало жить, — уходъ за нимъ бываетъ и многосложенъ, и тяжелъ, и соединенъ съ препятствіями. То же представляется и въ отношеніи къ людямъ. По моимъ дѣламъ гадаю и о дѣлахъ чужихъ[1]. Насажденіе ли, C. рожденіе ли надобно примѣнить къ этому моему сыну, — для меня это было легче всего: но воспитаніе его соединено съ затрудненіями и всегда держитъ меня въ страхѣ, всегда боюсь я за него. Такъ вотъ можно бы говорить и о многомъ другомъ; но меня особенно пугаетъ теперешнее его желаніе. Оно, конечно, не неблагородно, однакожъ опасно. Видишь, онъ у насъ, Сократъ, говоря его словами, желаетъ сдѣлаться мудрецомъ. D. Мнѣ кажется, нѣкоторые изъ его сверстниковъ и земляковъ, хаживавшіе въ Аѳины[2], припоминаютъ какія-нибудь рѣчи и ерошатъ его. Соревнуя этимъ своимъ товарищамъ, онъ давно уже озабочиваетъ меня и проситъ, чтобы я постарался о немъ и платилъ деньги кому-нибудь изъ софистовъ, который бы сдѣлалъ его мудрецомъ. О деньгахъ-то я мало забочусь, а думаю, не спѣшитъ ли онъ идти на немаловажную опасность.
- ↑ По моимъ дѣламъ гадаю и о чужихъ дѣлахъ, ἀπὸ τῶν ἐμαντοῦ τεκμαίρομαι καὶ ἐς τἆλλα, т.-е. καὶ εἰς τὰ τῶν ἄλλων. Такой конструкціи, сколько помнимъ, не встрѣчали мы ни у Платона, ни у другихъ образцовыхъ греческихъ писателей. — Притомъ смѣшною и пошлою представляется мысль Димодока: τὴν τοῦ υἱέος τουτονὶ εἴται φυτείαν εἴται παιδοποιίαν πάντων ῥᾄστην γεγονέναι. Платонъ выразился бы конечно деликатнѣе. Діонисій галикарнасскій (Art. Rhetor. T. V, p. 405, ed. Reisk.), почитая Ѳеага сочиненіемъ подлиннымъ, старается извинить Платона и говоритъ: τοῦτο δὲ οὐ χρὴ νομίζειν, ὅτι μεγάλῃ τῇ φωνῇ χρῆται ὁ Πλάτων, — такъ какъ это говорилъ отецъ въ присутствіи сына, — ἀλλ᾽ ἐπειδὴ ὁ Δημόδοκος ἐργαστικὸς καὶ γεωργός, φωνὰς ἀφίησι τῆς τέχνης. Но такое извиненіе неудовлетворительно.
- ↑ Хаживавшіе въ Аѳины, εἰς τὸ ἄστυ καταβαίνοντες. Штальбомъ и нѣкоторые другіе критики заключаютъ изъ этого, что Ѳеагъ жилъ въ Пиреѣ. Но ἄστυ здѣсь берется, очевидно, не какъ аѳинская цитадель, или центральное мѣсто города, а какъ резиденція правительства республики, и противуполагается τοῖς δήμοις. Поэтому-то Димодокъ и говоритъ: νῦν οὖν ἥκω ἐπ᾽ αὐτὰ ταῦτα, т.-е. изъ своей демы въ Аѳины.
произведения земли, животные, и прочее, так, должно быть, живет и человек: ибо, что касается растений, то мы, занимающиеся обрабатыванием земли, легко можем приготовить всё, предшествующее садке их, и самую садку; но после того, как посаженное стало жить, — уход за ним бывает и многосложен, и тяжел, и соединен с препятствиями. То же представляется и в отношении к людям. По моим делам гадаю и о делах чужих[1]. Насаждение ли, C. рождение ли надобно применить к этому моему сыну, — для меня это было легче всего: но воспитание его соединено с затруднениями и всегда держит меня в страхе, всегда боюсь я за него. Так вот можно бы говорить и о многом другом; но меня особенно пугает теперешнее его желание. Оно, конечно, не неблагородно, однакож опасно. Видишь, он у нас, Сократ, говоря его словами, желает сделаться мудрецом. D. Мне кажется, некоторые из его сверстников и земляков, хаживавшие в Афины[2], припоминают какие-нибудь речи и ерошат его. Соревнуя этим своим товарищам, он давно уже озабочивает меня и просит, чтобы я постарался о нём и платил деньги кому-нибудь из софистов, который бы сделал его мудрецом. О деньгах-то я мало забочусь, а думаю, не спешит ли он идти на немаловажную опасность.
————————————
- ↑ По моим делам гадаю и о чужих делах, ἀπὸ τῶν ἐμαντοῦ τεκμαίρομαι καὶ ἐς τἆλλα, т. е. καὶ εἰς τὰ τῶν ἄλλων. Такой конструкции, сколько помним, не встречали мы ни у Платона, ни у других образцовых греческих писателей. — Притом смешною и пошлою представляется мысль Димодока: τὴν τοῦ υἱέος τουτονὶ εἴται φυτείαν εἴται παιδοποιίαν πάντων ῥᾄστην γεγονέναι. Платон выразился бы конечно деликатнее. Дионисий галикарнасский (Art. Rhetor. T. V, p. 405, ed. Reisk.), почитая Феага сочинением подлинным, старается извинить Платона и говорит: τοῦτο δὲ οὐ χρὴ νομίζειν, ὅτι μεγάλῃ τῇ φωνῇ χρῆται ὁ Πλάτων, — так как это говорил отец в присутствии сына, — ἀλλ᾽ ἐπειδὴ ὁ Δημόδοκος ἐργαστικὸς καὶ γεωργός, φωνὰς ἀφίησι τῆς τέχνης. Но такое извинение неудовлетворительно.
- ↑ Хаживавшие в Афины, εἰς τὸ ἄστυ καταβαίνοντες. Штальбом и некоторые другие критики заключают из этого, что Феаг жил в Пирее. Но ἄστυ здесь берется, очевидно, не как афинская цитадель, или центральное место города, а как резиденция правительства республики, и противуполагается τοῖς δήμοις. Поэтому-то Димодок и говорит: νῦν οὖν ἥκω ἐπ᾽ αὐτὰ ταῦτα, т. е. из своей демы в Афины.
