Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 4, 1863.pdf/265

Эта страница была вычитана
260
ЛИЗИСЪ.

ради чего-то дружественнаго? — Правда, — Такъ это рѣшено, — не ради чего-нибудь дружественнаго дружественное есть дружественное. Но добро дружественно ли? — Мнѣ кажется. — Не по причинѣ ли зла бываетъ любимо добро, и вотъ C. какъ: еслибы изъ трехъ видовъ, о которыхъ мы теперь говорили, то-есть изъ добраго, злаго и ни-добраго-ни-злаго, были взяты два, а зло исчезло бы и не касалось ни тѣла ни души, ни другаго чего, что само по себѣ называется ни-зломъ-ни-добромъ, — добро было ли бы тогда къ чему-нибудь полезно для насъ, или сдѣлалось бы безполезнымъ? Вѣдь еслибы ничто уже не вредило намъ, мы не имѣли бы нужды ни въ какой D. пользѣ. И такимъ-то образомъ тогда стало бы явно, что мы любили добро и дружились съ нимъ по причинѣ зла, такъ какъ въ добрѣ видѣли лекарство противъ зла, которое почитали болѣзнію; когда же болѣзни нѣтъ, — не нужно и лекарство. Такова ли природа добра, что, будучи между зломъ и добромъ, мы любимъ добро по причинѣ зла, а само ради себя оно нисколько не требуется? — Выходитъ, что такъ, сказалъ онъ. — E. Стало-быть, то дружественное, которымъ оканчивалось все прочее, что называли мы дружественнымъ ради другаго дружественнаго, у насъ вовсе не походитъ на это. Вѣдь это названо дружественнымъ ради дружественнаго: а существенно дружественное является по природѣ совершенно ему противуположнымъ; ибо оно показалось намъ дружественнымъ ради враждебнаго, которое когда удаляется, дружественное намъ болѣе, какъ видно, недружественно. — Мнѣ кажется, нѣтъ; по крайней мѣрѣ какъ теперь говорится, сказалъ онъ. — Ужели же, ради Зевса, если зло исчезнетъ, спросилъ я, — не будетъ у 221. насъ ни голода, ни жажды, и ничего подобнаго? Или, хотя и будетъ голодъ, такъ какъ будутъ люди и другія животныя, но, по крайней мѣрѣ, не вредоносный? хотя будутъ также — и жажда, и другія пожеланія, но не злыя, потому что зло погибнетъ? Впрочемъ, не смѣшонъ ли вопросъ, что будетъ тогда и чего не будетъ? Кому знать это? Мы знаемъ только то, что и теперь: кто алчетъ, тотъ можетъ получить вредъ, а можетъ —

Тот же текст в современной орфографии

ради чего-то дружественного? — Правда, — Так это решено, — не ради чего-нибудь дружественного дружественное есть дружественное. Но добро дружественно ли? — Мне кажется. — Не по причине ли зла бывает любимо добро, и вот C. как: если бы из трех видов, о которых мы теперь говорили, то есть из доброго, злаго и ни-доброго-ни-злаго, были взяты два, а зло исчезло бы и не касалось ни тела ни души, ни другого чего, что само по себе называется ни-злом-ни-добром, — добро было ли бы тогда к чему-нибудь полезно для нас, или сделалось бы бесполезным? Ведь если бы ничто уже не вредило нам, мы не имели бы нужды ни в какой D. пользе. И таким-то образом тогда стало бы явно, что мы любили добро и дружились с ним по причине зла, так как в добре видели лекарство против зла, которое почитали болезнию; когда же болезни нет, — не нужно и лекарство. Такова ли природа добра, что, будучи между злом и добром, мы любим добро по причине зла, а само ради себя оно нисколько не требуется? — Выходит, что так, сказал он. — E. Стало быть, то дружественное, которым оканчивалось всё прочее, что называли мы дружественным ради другого дружественного, у нас вовсе не походит на это. Ведь это названо дружественным ради дружественного: а существенно дружественное является по природе совершенно ему противоположным; ибо оно показалось нам дружественным ради враждебного, которое когда удаляется, дружественное нам более, как видно, недружественно. — Мне кажется, нет; по крайней мере как теперь говорится, сказал он. — Ужели же, ради Зевса, если зло исчезнет, спросил я, — не будет у 221. нас ни голода, ни жажды, и ничего подобного? Или, хотя и будет голод, так как будут люди и другие животные, но, по крайней мере, не вредоносный? хотя будут также — и жажда, и другие пожелания, но не злые, потому что зло погибнет? Впрочем, не смешон ли вопрос, что будет тогда и чего не будет? Кому знать это? Мы знаем только то, что и теперь: кто алчет, тот может получить вред, а может —