что они такъ дѣлаютъ. — Но, какъ болѣзненное тѣло, — нужно только слегка дотронуться до него, тотчасъ страдаетъ, а иногда возмущается и безъ внѣшнихъ причинъ: не такъ ли болѣетъ и борется самъ съ собою подобный ему въ этомъ отношеніи городъ, когда, по малѣйшему поводу, являются извнѣ союзники — одни изъ олигархическаго, другіе изъ димократическаго города, и не возмущается ли онъ нерѣдко даже безъ внѣшнихъ побужденій[1]? — Да и сильно. — Итакъ, димократія 557. происходитъ, думаю, какъ скоро бѣдные, одержавъ побѣду, однихъ убиваютъ, другихъ изгоняютъ, а прочимъ ввѣряютъ власть и правленіе поровну. Притомъ начальствованіе въ ней раздается большею частію по жребіямъ. — Да, это и есть постановленіе димократіи, сказалъ онъ, — устанавливается ли она силою оружія, или чрезъ удаленіе другой партіи, гонимой страхомъ. —
Какимъ же образомъ живутъ эти города? спросилъ я. И въ чемъ опять состоитъ такое правленіе? Вѣдь явно, что B. подобный человѣкъ окажется димократическимъ. — Явно, сказалъ онъ. — Не правда ли, что во-первыхъ-таки они свободны, что городъ ихъ пользуется полною свободою и дерзновеніемъ, и всякій въ немъ имѣетъ волю дѣлать, что хочетъ. — Говорятъ, что такъ, сказалъ онъ. — А гдѣ воля-то, тамъ, очевидно, каждый можетъ обстанавливать свою жизнь по своему, какъ ему нравится. — Очевидно. — Такъ въ этомъ правленіи люди, думаю, будутъ очень различны. — Какъ не различны? — Оно, C. должно быть, — прекраснѣйшее изъ правленій, примолвилъ я. Какъ пестрое платье, испещренное всѣми цвѣтами, такъ и
- ↑ Эта мысль Платона весьма хорошо объясняется тожественною мыслію Димосѳена (Olynth. II, p. 24, ed. Reisk.): какъ въ нашихъ тѣлахъ, пока кто здоровъ, не чувствуется никакой слабости въ отдѣльныхъ членахъ, — а случись какая-нибудь болѣзнь, все приходитъ въ движеніе, — рана ли то будетъ, или вывихъ, или другое какое разстройство, такъ и въ городѣ подъ тиранніею, — пока граждане ведутъ войну внѣшнюю, зло для народа бываетъ незамѣтно; а какъ скоро вспыхиваетъ борьба домашняя, — всѣ чувствуютъ ее.
Штальбомъ, а тѣ, которые не стоютъ чести быть господами τῶν πενητῶν, которыхъ Сократъ называетъ также τοὺς ἄνδρας.
что они так делают. — Но, как болезненное тело, — нужно только слегка дотронуться до него, тотчас страдает, а иногда возмущается и без внешних причин: не так ли болеет и борется сам с собою подобный ему в этом отношении город, когда, по малейшему поводу, являются извне союзники — одни из олигархического, другие из димократического города, и не возмущается ли он нередко даже без внешних побуждений[1]? — Да и сильно. — Итак, димократия 557. происходит, думаю, как скоро бедные, одержав победу, одних убивают, других изгоняют, а прочим вверяют власть и правление поровну. Притом начальствование в ней раздается большею частью по жребиям. — Да, это и есть постановление димократии, сказал он, — устанавливается ли она силою оружия, или чрез удаление другой партии, гонимой страхом. —
Каким же образом живут эти города? спросил я. И в чём опять состоит такое правление? Ведь явно, что B. подобный человек окажется димократическим. — Явно, сказал он. — Не правда ли, что во-первых таки они свободны, что город их пользуется полною свободою и дерзновением, и всякий в нём имеет волю делать, что хочет. — Говорят, что так, сказал он. — А где воля-то, там, очевидно, каждый может обстанавливать свою жизнь по-своему, как ему нравится. — Очевидно. — Так в этом правлении люди, думаю, будут очень различны. — Как не различны? — Оно, C. должно быть, — прекраснейшее из правлений, примолвил я. Как пестрое платье, испещренное всеми цветами, так и
————————————
- ↑ Эта мысль Платона весьма хорошо объясняется тожественною мыслью Димосфена (Olynth. II, p. 24, ed. Reisk.): как в наших телах, пока кто здоров, не чувствуется никакой слабости в отдельных членах, — а случись какая-нибудь болезнь, всё приходит в движение, — рана ли то будет, или вывих, или другое какое расстройство, так и в городе под тираниею, — пока граждане ведут войну внешнюю, зло для народа бывает незаметно; а как скоро вспыхивает борьба домашняя, — все чувствуют ее.
Штальбом, а те, которые не стоют чести быть господами τῶν πενητῶν, которых Сократ называет также τοὺς ἄνδρας.
