кратъ. — Отложите же всѣ прочія разсужденія до другаго времени, сказалъ я; а теперь покажите себя только въ слѣдующемъ: доставьте мнѣ и всѣмъ присутствующимъ удовольствіе; убѣдите этого мальчика, что должно философствовать и любить добродѣтель; это къ нему, по его возрасту, идетъ. Я и прочіе, здѣсь находящіеся, сильно желаемъ, чтобы онъ былъ самымъ лучшимъ человѣкомъ. Передъ вами сынъ Аксіоха, слѣдовательно, внукъ Алкивіада старшаго, и B. племянникъ того, который нынѣ здравствуетъ; имя его Клиніасъ[1]. Такъ какъ онъ молодъ, то мы опасаемся, чтобы кто нибудь, предупредивъ насъ, не развратилъ его и, пользуясь его молодостью, не наклонилъ мыслей его къ какимъ-нибудь другимъ предметамъ. По этому вы пришли весьма кстати. Если для васъ не составитъ это труда, испытайте нашего мальчика, побесѣдуйте съ нимъ въ нашемъ присутствіи. — Почти такъ говорилъ я. — На это Эвтидемъ рѣшительно и смѣло сказалъ: какой трудъ, Сократъ; лишь бы юноша согласился C. отвѣчать. — О, къ этому-то именно онъ и привыкъ, замѣтилъ я: друзья, то и дѣло, обращаются съ нимъ, часто спрашиваютъ его и заставляютъ разговаривать; слѣдовательно въ отвѣтахъ онъ будетъ вѣроятно смѣлъ.
Но какъ бы лучше разсказать тебѣ, Критонъ, что за этимъ послѣдовало? Дѣло не маловажное — умѣть, при повтореніи, удержать такую необыкновенную мудрость. Приступая къ D. разсказу, не призвать ли и мнѣ на помощь Музъ и Мнимосину, какъ призываютъ ихъ поэты? — Началъ Эвтидемъ и, помнится, слѣдующимъ вопросомъ: Клиніасъ! Какіе люди обыкновенно учатся: умные, или невѣжды? — Ребенокъ, такъ какъ задача
- ↑ Племянникъ того, который нынѣ здравствуетъ, αὐτανεψιὸς τοῦ νῦν ὅντος Ἁλκιβιάδου. Изъ этихъ словъ Пинзгеръ заключаетъ, что Платоновъ Эвтидемъ написанъ до изгнанія Алкивіада; но греческій текстъ показываетъ только то, что, когда Платонъ писалъ своего Эвтидема, Алкивіадъ былъ еще живъ.
человѣка. Отсюда бытіе и явленіе бытія въ области нравовъ почиталъ онъ такими крайностями, которыя уничтожаютъ сами себя и годятся только для софистическаго тщеславія. См. Харм. введ.
крат. — Отложите же все прочие рассуждения до другого времени, сказал я; а теперь покажите себя только в следующем: доставьте мне и всем присутствующим удовольствие; убедите этого мальчика, что должно философствовать и любить добродетель; это к нему, по его возрасту, идет. Я и прочие, здесь находящиеся, сильно желаем, чтобы он был самым лучшим человеком. Перед вами сын Аксиоха, следовательно, внук Алкивиада старшего, и B. племянник того, который ныне здравствует; имя его Клиниас[1]. Так как он молод, то мы опасаемся, чтобы кто-нибудь, предупредив нас, не развратил его и, пользуясь его молодостью, не наклонил мыслей его к каким-нибудь другим предметам. Поэтому вы пришли весьма кстати. Если для вас не составит это труда, испытайте нашего мальчика, побеседуйте с ним в нашем присутствии. — Почти так говорил я. — На это Эвтидем решительно и смело сказал: какой труд, Сократ; лишь бы юноша согласился C. отвечать. — О, к этому-то именно он и привык, заметил я: друзья, то и дело, обращаются с ним, часто спрашивают его и заставляют разговаривать; следовательно в ответах он будет вероятно смел.
Но как бы лучше рассказать тебе, Критон, что за этим последовало? Дело не маловажное — уметь, при повторении, удержать такую необыкновенную мудрость. Приступая к D. рассказу, не призвать ли и мне на помощь Муз и Мнимосину, как призывают их поэты? — Начал Эвтидем и, помнится, следующим вопросом: Клиниас! Какие люди обыкновенно учатся: умные, или невежды? — Ребенок, так как задача
————————————
- ↑ Племянник того, который ныне здравствует, αὐτανεψιὸς τοῦ νῦν ὅντος Ἁλκιβιάδου. Из этих слов Пинзгер заключает, что Платонов Эвтидем написан до изгнания Алкивиада; но греческий текст показывает только то, что, когда Платон писал своего Эвтидема, Алкивиад был еще жив.
человека. Отсюда бытие и явление бытия в области нравов почитал он такими крайностями, которые уничтожают сами себя и годятся только для софистического тщеславия. См. Харм. введ.
