B. усталости и предоставимъ другому свести воедино и дать тому какое-либо подобающее названіе.
Ѳеэпг. Пусть то будетъ выдѣлено, а это передано.
Стр. Однако, дорогой Ѳеэтетъ, и первое также слѣдуетъ считать за двоякое. Рѣши, почему?
Ѳеэт. Говори ты.
Стр. Изъ лицъ подражающихъ, одни дѣлаютъ это зная, чему они подражаютъ, другія же не зная. Какое теперь различіе признаемъ мы болѣе значительнымъ, какъ (не различіе) между знаніемъ и незнаніемъ.
Ѳеэт. Никакое.
Стр. Подражаніе, недавно указанное, было, такимъ образомъ, подражаніемъ знающихъ. Вѣдь только тотъ, кто знаетъ твою внѣшность и тебя, тотъ лишь могъ бы подражать всему этОхму.
C. Ѳеэт. Какъ же иначе?
Стр. А что же съ обликомъ справедливости и вообще всей вмѣстѣ взятой добродѣтели? Не примутся ли многіе, не зная ее, но какъ-либо представляя, ревностно стараться, дабы то, что они считаютъ за добродѣтель, какъ живущее въ нихъ, проявилось бы, когда они станутъ насколько только можно на дѣлѣ и на словахъ подражать тому.
Ѳеэт. И чрезвычайно многіе (примутся).
Стр. Но достигнутъ ли всѣ цѣли казаться справедливыми, не будучи вовсе таковыми? или слѣдуетъ совершенно противупо-ложное?
Ѳеэт. Совершенно (ітротивуположное).
D. Стр. Такого подражателя, я думаю, надо считать отличающимся отъ того, (его надо признать) незнающимъ, — отличнымъ отъ знающаго.
Ѳеэт. Да.
52. Стр. Откуда же, однако, возьметъ кто-либо подобающее названіе для каждаго изъ нихъ? Вѣдь очевидно, что это трудно, такъ какъ прежніе философы, кажется, всегда готовы были пускать въ ходъ давнишній, неосновательный укоръ раздѣленію родовъ но видамъ, черезъ что никто никогда и не брался раздѣлять. Вслѣдствіе этого, но необходимости, не существуетъ особеннаго достатка въ названіяхъ. E. При всемъ томъ, если выразиться болѣе смѣло, мы ради различія подражаніе, соединенное съ мнѣніемъ, назовемъ подра-
B. усталости и предоставим другому свести воедино и дать тому какое-либо подобающее название.
Феэпг. Пусть то будет выделено, а это передано.
Стр. Однако, дорогой Феэтет, и первое также следует считать за двоякое. Реши, почему?
Феэт. Говори ты.
Стр. Из лиц подражающих, одни делают это зная, чему они подражают, другие же не зная. Какое теперь различие признаем мы более значительным, как (не различие) между знанием и незнанием.
Феэт. Никакое.
Стр. Подражание, недавно указанное, было, таким образом, подражанием знающих. Ведь только тот, кто знает твою внешность и тебя, тот лишь мог бы подражать всему этОхму.
C. Феэт. Как же иначе?
Стр. А что же с обликом справедливости и вообще всей вместе взятой добродетели? Не примутся ли многие, не зная ее, но как-либо представляя, ревностно стараться, дабы то, что они считают за добродетель, как живущее в них, проявилось бы, когда они станут насколько только можно на деле и на словах подражать тому.
Феэт. И чрезвычайно многие (примутся).
Стр. Но достигнут ли все цели казаться справедливыми, не будучи вовсе таковыми? или следует совершенно противупо-ложное?
Феэт. Совершенно (итротивуположное).
D. Стр. Такого подражателя, я думаю, надо считать отличающимся от того, (его надо признать) незнающим, — отличным от знающего.
Феэт. Да.
52. Стр. Откуда же, однако, возьмет кто-либо подобающее название для каждого из них? Ведь очевидно, что это трудно, так как прежние философы, кажется, всегда готовы были пускать в ход давнишний, неосновательный укор разделению родов но видам, через что никто никогда и не брался разделять. Вследствие этого, но необходимости, не существует особенного E. достатка в названиях. При всём том, если выразиться более смело, мы ради различия подражание, соединенное с мнением, назовем подра-
