тать. „Вотъ хватится меня Катюша! (Катюша у нея кошка). Надѣюсь, ее кто-нибудь попоитъ молокомъ за чаемъ. Катюша, милая! Хоть бы ты была здѣсь со мною! Мышей, правда, въ воздухѣ не водится, ну, поймала бы себѣ летучую мышь; вѣдь простая мышь и летучая, я думаю, почти одно и тоже? Не знаю только ѣдятъ ли кошки летучихъ мышей? — вотъ что!“… Тутъ Соню стала разбирать дремота, и она то и дѣло повторяетъ: „ѣдятъ ли кошки летучихъ мышей? ѣдятъ ли мышей летучія кошки? Ѣдятъ ли кошекъ летучія мыши?“… Соня дремлетъ, и кажется ей будто она ходитъ рука объ руку съ Катюшей и строго допрашиваетъ ее: „Скажи, Катюшка, признайся, ѣдала ты когда-нибудь летучую мышь? смотри, Катюшка, говори правду!“… Вдругъ—стукъ, стукъ, хлопъ!—Соня свалилась на кучу сухихъ листьевъ и сучьевъ, и—стой, ни съ мѣста!…
тать.
«Вот хватится меня Катюша! (Катюша у нее кошка). Надеюсь, ее кто-нибудь попоит молоком за чаем. Катюша, милая! Хоть бы ты была здесь со мною! Мышей, правда, в воздухе не водится, ну, поймала бы себе летучую мышь; ведь простая мышь и летучая, я думаю, почти одно и то же? Не знаю только, едят ли кошки летучих мышей? — вот что!..»
Тут Соню стала разбирать дремота, и она то и дело повторяет: «Едят ли кошки летучих мышей? Едят ли мышей летучие кошки? Едят ли кошек летучие мыши?..»
Соня дремлет и кажется ей, будто она ходит рука об руку с Катюшей и строго допрашивает ее: «Скажи, Катюшка, признайся, едала ты когда-нибудь летучую мышь? Смотри, Катюшка, говори правду!..»
Вдруг — стук, стук, хлоп! — Соня свалилась на кучу сухих листьев и сучьев и — стой, ни с места!..
