Тяжело, тошно было сидѣть на веревочкѣ козочкѣ-бѣляночкѣ. Рвалась она направо, налѣво, впередъ, назадъ, задыхалась отъ веревочки, а все рвалась.
Свинья Домна стонала:
— Охъ, одумайся, козочка-бѣляночка, такъ-то задохнешься, ноги вытянешь.
Да, тяжело задохнуться, тяжело ноги вытянуть, не жить, не видать свѣта Божьяго, не слышать задорнаго крика пѣтуха Кузьмы Петровича, веселаго лая залета-пустолая, докучнаго стона свиньи Домны.
«Лучше потерпѣть, вотъ волкъ придетъ!» думаетъ козочка-бѣляночка—и терпитъ.
Мало ли, много ли, долго ли, коротко ли прошло времени,—солнце, какъ и всегда, свѣтило ясно, зеленѣли поля, зеленѣлъ лѣсокъ, куда когда-то рвалась козочка-бѣляночка; какъ это случилось,—только случилось очень просто: перетерлась ли отъ времени веревка, или размякъ узелъ отъ дождей, перегнилъ и лопнулъ, только козочка-бѣляночка сорвалась съ веревки, бросилась дальше подъ повѣти. Хрюкнула было ей свинья:
— Погоди, постой, бѣляночка, куда ты?
— Куда глаза глядятъ, поищу волка,—отвѣтила ей козочка-бѣляночка.
— Пропадешь, волкъ тебя съѣстъ!
— Пускай ѣстъ, но не посадитъ на веревочку,—тошнѣй всего на свѣтѣ.
Тяжело, тошно было сидеть на верёвочке козочке-беляночке. Рвалась она направо, налево, вперёд, назад, задыхалась от верёвочки, а всё рвалась.
Свинья Домна стонала:
— Ох, одумайся, козочка-беляночка, так-то задохнёшься, ноги вытянешь.
Да, тяжело задохнуться, тяжело ноги вытянуть, не жить, не видать света Божьего, не слышать задорного крика петуха Кузьмы Петровича, весёлого лая залёта-пустолая, докучного стона свиньи Домны.
«Лучше потерпеть, вот волк придёт!» думает козочка-беляночка — и терпит.
Мало ли, много ли, долго ли, коротко ли прошло времени, — солнце, как и всегда, светило ясно, зеленели поля, зеленел лесок, куда когда-то рвалась козочка-беляночка; как это случилось, — только случилось очень просто: перетёрлась ли от времени верёвка, или размяк узел от дождей, перегнил и лопнул, только козочка-беляночка сорвалась с верёвки, бросилась дальше под повети. Хрюкнула было ей свинья:
— Погоди, постой, беляночка, куда ты?
— Куда глаза глядят, поищу волка, — ответила ей козочка-беляночка.
— Пропадёшь, волк тебя съест!
— Пускай ест, но не посадит на верёвочку, — тошней всего на свете.
