гуливаетъ здѣсь въ Америкѣ отъ одного медіума къ другому и мнѣ самой дѣлаетъ честь безпрестанными посѣщеніями, а ужь на меня-то онъ и вовсе не похожъ. Нѣтъ, John King личность, отдѣльная, живущая духовская личность. «Діакка» ли онъ или чистый духъ, а все же духъ, и не прототипъ медіума. Но здѣсь не мѣсто, впрочемъ, разсуждать — и такъ я вамъ должно быть надоѣла…»
Напротивъ, глубоко жаль, что она не продолжила своихъ разсужденій о Джонѣ Кингѣ. Впрочемъ, и сказаннаго ею совершенно достаточно для того, чтобы всякій читатель моего разсказа сразу призналъ въ этомъ Джонѣ Кингѣ первое появленіе на сцену нашего стараго знакомца, знаменитаго тибетскаго «махатмы» Моріа. Онъ только еще не облекся въ свой бѣлый тюрбанъ, а носитъ китайскую шапку «соуснымъ перевернутымъ блюдомъ», онъ покуда матерьялизованный духъ, являющійся при посредствѣ всякихъ медіумовъ, и называется Джономъ Кингомъ. Его пустила въ обращеніе не Елена Петровна, а медіумъ Вилльямсъ; но онъ уже «безпрестанно» посѣщаетъ нашу героиню и «стоитъ за нее горой». Онъ уже посылаетъ Олкотта въ Гаванну… Скоро онъ переодѣнется и превратится въ махатму Моріа или М., въ знаменитаго «хозяина».
Покуда дѣла идутъ хорошо и «кусокъ хлѣба» кажется обезпеченнымъ. Олкоттъ рекламируетъ Елену Петровну, какъ только можетъ. Она пишетъ объ этомъ и о своихъ успѣхахъ 24 марта 1875 г. изъ Филадельфіи:
«…Книга Олкотта производитъ страшный фуроръ… Въ книгѣ этой онъ много перемѣнилъ изъ своихъ писемъ, добавилъ и поубавилъ… и все-таки напуталъ въ моей біографіи Господь знаетъ чего: и князей, и бояръ и небывалыхъ генералъ-губернаторовъ — все, что ему не наговорили въ консульствѣ [1]. Такая досада,
- ↑ Итакъ, значитъ, Олкоттъ, — этотъ „достовѣрнѣйшій и первѣйшій свидѣтель теософическихъ и иныхъ чудесъ Е. П. Блаватской“, — передъ тѣмъ, какъ писать ея біографію, получаетъ свѣдѣнія о ея жизни не отъ нея, съ которою онъ находится въ самыхъ близкихъ дружескихъ отношеніяхъ и постоянно видится, а идетъ въ наше консульство, тамъ ему даютъ самыя фантастическія свѣдѣнія — и онъ ихъ печатаетъ. А она ничего тутъ не можетъ подѣлать!
гуливает здесь в Америке от одного медиума к другому и мне самой делает честь беспрестанными посещениями, а уж на меня-то он и вовсе не похож. Нет, John King личность, отдельная, живущая духовская личность. «Диакка» ли он или чистый дух, а все же дух, и не прототип медиума. Но здесь не место, впрочем, рассуждать — и так я вам должно быть надоела…»
Напротив, глубоко жаль, что она не продолжила своих рассуждений о Джоне Кинге. Впрочем, и сказанного ею совершенно достаточно для того, чтобы всякий читатель моего рассказа сразу признал в этом Джоне Кинге первое появление на сцену нашего старого знакомца, знаменитого тибетского «махатмы» Мориа. Он только еще не облекся в свой белый тюрбан, а носит китайскую шапку «соусным перевернутым блюдом», он покуда материализованный дух, являющийся при посредстве всяких медиумов, и называется Джоном Кингом. Его пустила в обращение не Елена Петровна, а медиум Вильямс; но он уже «беспрестанно» посещает нашу героиню и «стоит за нее горой». Он уже посылает Олкотта в Гаванну… Скоро он переоденется и превратится в махатму Мориа или М., в знаменитого «хозяина».
Покуда дела идут хорошо и «кусок хлеба» кажется обеспеченным. Олкотт рекламирует Елену Петровну, как только может. Она пишет об этом и о своих успехах 24 марта 1875 г. из Филадельфии:
«…Книга Олкотта производит страшный фурор… В книге этой он много переменил из своих писем, добавил и поубавил… и все-таки напутал в моей биографии Господь знает чего: и князей, и бояр и небывалых генерал-губернаторов — все, что ему не наговорили в консульстве [1]. Такая досада,
- ↑ Итак, значит, Олкотт — этот «достовернейший и первейший свидетель теософических и иных чудес Е. П. Блаватской», — перед тем, как писать ее биографию, получает сведения о ее жизни не от нее, с которою он находится в самых близких дружеских отношениях и постоянно видится, а идет в наше консульство, там ему дают самые фантастические сведения — и он их печатает. А она ничего тут не может поделать!
