ніямъ, — теорія моего русскаго шпіонства, которую г. Годжсонъ воскресилъ изъ могилы, гдѣ она лежала много лѣтъ со всѣмъ своимъ шутовскимъ нарядомъ, только сдѣлаетъ еще болѣе глупыми его экстравагантныя заключенья въ глазахъ моихъ друзей и всѣхъ, кто меня дѣйствительно знаетъ. Но, относясь къ русскому шпіонству со всѣмъ отвращеніемъ, какое только можетъ испытать русская женщина, не будучи шпіонкой, я не могу удержаться, чтобы не возстать противъ низкой и лишенной основанія клеветы г. Годжсона со всѣмъ презрѣніемъ, какого, по-моему, заслуживаютъ дѣйствія какъ его, такъ и Комитета общества, для котораго онъ трудился. Взваливъ на себя весь этотъ вздоръ, они показали, какъ я ошиблась, думая найти въ психическомъ обществѣ, — послѣ всего что было писано и публиковано, въ наши дни, объ этомъ предметѣ — среди образованныхъ классовъ Англіи группу людей, способныхъ изслѣдовать тайны психическихъ феноменовъ.
Г. Годжсонъ, — а съ нимъ, конечно, и комитетъ, — знаютъ, что, въ моихъ рукахъ, онъ безопасенъ отъ процесса по обвиненію въ диффамаціи, потому что у меня нѣтъ денегъ, чтобы рѣшиться на эту дорого стоющую процедуру (все, что у меня было — я отдала дѣлу, которому служу)[2], а также потому, что возстановленіе моей невинности потребовало бы разсмотрѣнія психическихъ тайнъ, которое судъ не могъ бы совершить прилично, и, наконецъ, потому, что есть вопросы, на которые я обязалась, торжественной клятвою, не отвѣчать, и которые непремѣнно всплывутъ при судебномъ разслѣдованіи, причемъ мое молчаніе и отказъ отвѣчать будутъ приняты за «оскорбленіе магистратуры»[3]. Такое положеніе вещей и служитъ объясненіемъ безстыдному на-
- ↑ Въ главѣ XII. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
- ↑ Сравн. съ моимъ примѣчаніемъ въ концѣ ея письма ко мнѣ отъ 3 января 1885 года[1]. Что такое она отдала Теософическому Обществу — неизвѣстно. По свѣдѣніямъ, полученнымъ мною отъ ея родныхъ, у нея, кромѣ самыхъ малыхъ крохъ, никогда ничего не было, и эти малыя крохи она съѣла еще до основанія Теософическаго Общества.
- ↑ Очень хорошо это пусканіе дыму въ глаза; но еще лучше то, что нашлось не мало людей, принявшихъ этотъ дымъ за чистую монету.
ниям, — теория моего русского шпионства, которую г. Годжсон воскресил из могилы, где она лежала много лет со всем своим шутовским нарядом, только сделает еще более глупыми его экстравагантные заключения в глазах моих друзей и всех, кто меня действительно знает. Но, относясь к русскому шпионству со всем отвращением, какое только может испытать русская женщина, не будучи шпионкой, я не могу удержаться, чтобы не восстать против низкой и лишенной основания клеветы г. Годжсона со всем презрением, какого, по-моему, заслуживают действия как его, так и Комитета общества, для которого он трудился. Взвалив на себя весь этот вздор, они показали, как я ошиблась, думая найти в психическом обществе, — после всего что было писано и публиковано в наши дни об этом предмете — среди образованных классов Англии группу людей, способных исследовать тайны психических феноменов.
Г. Годжсон, — а с ним, конечно, и комитет, — знают, что в моих руках он безопасен от процесса по обвинению в диффамации, потому что у меня нет денег, чтобы решиться на эту дорогостоящую процедуру (все, что у меня было — я отдала делу, которому служу)[2], а также потому, что восстановление моей невинности потребовало бы рассмотрения психических тайн, которое суд не мог бы совершить прилично, и, наконец, потому, что есть вопросы, на которые я обязалась, торжественной клятвою, не отвечать, и которые непременно всплывут при судебном расследовании, причем мое молчание и отказ отвечать будут приняты за «оскорбление магистратуры»[3]. Такое положение вещей и служит объяснением бесстыдному на-
- ↑ В главе XII. — Примѣчаніе редактора Викитеки.
- ↑ Сравн. с моим примечанием в конце ее письма ко мне от 3 января 1885 года[1]. Что такое она отдала «Теософическому обществу» — неизвестно. По сведениям, полученным мною от ее родных, у нее, кроме самых малых крох, никогда ничего не было, и эти малые крохи она съела еще до основания «Теософического общества».
- ↑ Очень хорошо это пускание дыму в глаза; но еще лучше то, что нашлось немало людей, принявших этот дым за чистую монету.
