показала ему бумагу, написанную почеркомъ махатмы М., гдѣ говорилось, что онъ перенесъ недостающій кусокъ въ Аллахабадъ. Черезъ нѣсколько дней обломки были посланы м-ру Синнетту, и его кусокъ „совершенно пришелся“. Конечно слабый пунктъ этого случая тотъ, что нѣтъ доказательствъ, чтобы кусокъ, полученный м-ромъ Синнеттъ, былъ въ Бомбеѣ въ то время, когда разбился медальонъ, кромѣ словъ г-жи Блаватской, „которая удостовѣрила, разспросивъ прислугу, что всѣ украшенія были вычищены два дня тому назадъ и тогда медальонъ былъ цѣлъ“.
Что надо было сдѣлать, въ случаѣ, если тотъ феноменъ — обманъ? Предположимъ что г-жа Блаватская, начавъ отламывать отъ медальона уголъ, сломала его весь на куски. Послѣ нѣкотораго затрудненія м-ръ Куломбъ собралъ эти куски вмѣстѣ, кромѣ одного, и прикрѣпилъ ихъ къ картону, который повѣсилъ на стѣну, прикрѣпивъ веревку такимъ образомъ, чтобы его можно было всегда сдернуть, потянувъ за эту веревку. М-ръ Куломбъ, уѣзжая съ женой въ Пуну, показалъ Бабулѣ, что́ надо сдѣлать. (М-ръ Куломбъ утверждаетъ, что это такъ было). Кусокъ гипса данъ или посланъ какому-нибудь сообщнику, чтобы положить въ столъ м-ру Синнетту вмѣстѣ съ запиской, написанной почеркомъ „махатмы М.“, чтобы положить на столъ; часъ выбранъ 7 ч. дня 11 марта, по Бомбейскому времени, и въ назначенное время Бабула дергаетъ за веревку, медальонъ со стукомъ падаетъ, и свидѣтели слышатъ трескъ и подбираютъ осколки. Г-жа Блаватская идетъ къ себѣ въ комнату и пишетъ записку махатмы. Между тѣмъ сообщнику удалось превратить записку въ телеграмму, на телеграфномъ бланкѣ. Тому же сообщнику могли быть даны двѣ записки Кутъ-Хуми, полученныя м-ромъ Синнеттъ въ то время, какъ м-ръ Бавани Рао былъ въ Аллахабадѣ. Въ тѣхъ мѣстахъ первой записки, которыя м-ръ Синнеттъ приводитъ въ „Occult World,“ нѣтъ ничего, что нельзя было бы написать заранѣе, а вторая, судя по сообщенію м-ра Синнетта о ея содержаніи, тоже могла быть заранѣе внушена имъ самимъ. Въ ней, по словамъ м-ра Синнетта, просто говорится: „что то, что́ я задумалъ, невозможно и что онъ (Кутъ-Хуми) напишетъ мнѣ болѣе подробно черезъ Бомбей. Это замѣчательно похоже на тотъ еn cas, который г-жа Блаватская приготовила для генерала Моргана (Адіарское блюдечко) и который, такъ какъ генералъ ничего не спросилъ, остался у Куломбовъ. Еслибы мнѣ на мои объясненія возразили, что единственнымъ сообщникомъ можетъ быть самъ м-ръ Бавани Рао, я отвѣчу, что не считаю этого возраженія за важное. Я уже указалъ достаточно поводовъ вѣрить тому, что г-жа Блаватская имѣла настолько вліянія на двухъ молодыхъ образованныхъ туземцевъ, чтобы заставить ихъ помогать ея обманамъ, и изъ того, что я знаю о м-рѣ Бавани Рао, или какъ его всѣ зовутъ Бавани Шанкарѣ, я не вижу почему бы ему не быть третьимъ ея пособникомъ. (См. приложеніе IX).
Теперь перехожу къ остальнымъ феноменамъ, описываемымъ м-ромъ Синнеттомъ въ „Occult World“. Прежде всего обратимся къ
показала ему бумагу, написанную почерком махатмы М., где говорилось, что он перенес недостающий кусок в Аллахабад. Через несколько дней обломки были посланы м-ру Синнетту, и его кусок «совершенно пришелся». Конечно, слабый пункт этого случая тот, что нет доказательств, чтобы кусок, полученный м-ром Синнетт, был в Бомбее в то время, когда разбился медальон, кроме слов г-жи Блаватской, «которая удостоверила, расспросив прислугу, что все украшения были вычищены два дня тому назад и тогда медальон был цел».
Что надо было сделать, в случае, если тот феномен — обман? Предположим что г-жа Блаватская, начав отламывать от медальона угол, сломала его весь на куски. После некоторого затруднения м-р Куломб собрал эти куски вместе, кроме одного, и прикрепил их к картону, который повесил на стену, прикрепив веревку таким образом, чтобы его можно было всегда сдернуть, потянув за эту веревку. М-р Куломб, уезжая с женой в Пуну, показал Бабуле, что́ надо сделать. (М-р Куломб утверждает, что это так было). Кусок гипса дан или послан какому-нибудь сообщнику, чтобы положить в стол м-ру Синнетту вместе с запиской, написанной почерком «махатмы М.», чтобы положить на стол; час выбран 7 ч. дня 11 марта, по Бомбейскому времени, и в назначенное время Бабула дергает за веревку, медальон со стуком падает, и свидетели слышат треск и подбирают осколки. Г-жа Блаватская идет к себе в комнату и пишет записку махатмы. Между тем сообщнику удалось превратить записку в телеграмму на телеграфном бланке. Тому же сообщнику могли быть даны две записки Кут-Хуми, полученные м-ром Синнетт в то время, как м-р Бавани Рао был в Аллахабаде. В тех местах первой записки, которые м-р Синнетт приводит в «Occult World», нет ничего, что нельзя было бы написать заранее, а вторая, судя по сообщению м-ра Синнетта о ее содержании, тоже могла быть заранее внушена им самим. В ней, по словам м-ра Синнетта, просто говорится, что «то, что я задумал, невозможно и что он (Кут-Хуми) напишет мне более подробно через Бомбей». Это замечательно похоже на тот еn cas, который г-жа Блаватская приготовила для генерала Моргана (адиарское блюдечко) и который, так как генерал ничего не спросил, остался у Куломбов. Если бы мне на мои объяснения возразили, что единственным сообщником может быть сам м-р Бавани Рао, я отвечу, что не считаю этого возражения за важное. Я уже указал достаточно поводов верить тому, что г-жа Блаватская имела настолько влияния на двух молодых образованных туземцев, чтобы заставить их помогать ее обманам, и из того, что я знаю о м-ре Бавани Рао, или как его все зовут Бавани Шанкаре, я не вижу, почему бы ему не быть третьим ее пособником. (См. приложение IX).
Теперь перехожу к остальным феноменам, описываемым м-ром Синнеттом в «Occult World». Прежде всего обратимся к
