считалъ ее замѣчательнымъ произведеніемъ. На этой почвѣ и дѣйствовалъ Рицнеръ. Германъ согласился бы тысячу разъ рисковать жизнью, лишь бы не сознаться въ непониманіи чего бы то ни было, кѣмъ бы то ни было написаннаго о дуэли.
Съ тѣхъ поръ какъ міръ стоитъ, были два Іереміи. Одинъ написалъ Іереміаду о ростовщичествѣ и назывался Іеремія Бентамъ. Онъ заслужилъ восторженное удивленіе мистера Джона Пиля и былъ великій человѣкъ на малыя дѣла. Другой далъ имя важнѣйшей изъ Точныхъ Наукъ и былъ великій человѣкъ на большія дѣла — можно даже сказать, на величайшія дѣла.
Жульничество — или отвлеченная идея, соединяемая съ глаголомъ жульничать — довольно понятно. Но самый фактъ, дѣйствіе, поступокъ жульничество не такъ-то легко опредѣлить. Мы можемъ, однако, получить довольно ясное представленіе объ этомъ предметѣ, опредѣляя не жульничество само по себѣ, а человѣка, какъ животное, которое жульничаетъ. Если бы Платонъ напалъ на эту мысль, ему не пришлось бы выслушивать оскорбительные вопросы насчетъ ощипаннаго цыпленка.
Платона очень нахально просили объяснить, почему ощипанный цыпленокъ — очевидно, «животное двуногое безъ перьевъ» — не человѣкъ, хотя долженъ быть человѣкомъ по его опредѣленію. Меня не собьетъ съ толку подобный вопросъ. Человѣкъ — животное, которое жульничаетъ, и нѣтъ другого животнаго, которое жульничаетъ, — кромѣ человѣка.
Въ самомъ дѣлѣ, все, что составляетъ сущность, природу, принципъ жульничества, свойственно классу существъ, носящихъ сюртуки и панталоны.
Ворона крадетъ; лисица плутуетъ; ласка хитритъ; человѣкъ жульничаетъ. Жульничество его удѣлъ. «Человѣкъ родился для скорби», говоритъ поэтъ, — неправда; онъ родился для жульничества. Это — его цѣль, его задача, его назначеніе. Строго говоря, жульничество представляетъ cмѣсь, въ составъ которой входятъ мелочность, интересъ, настойчивость, изобрѣтательность, смѣлость, nonchalance, оригинальность, наглость и зубоскальство.
Мелочность. Жуликъ мелоченъ. Его операціи мелкаго разбора; если онъ соблазнится какой-нибудь великолѣпной спекуляціей, то сразу теряетъ свои отличительныя черты и превращается въ такъ называемаго «финансиста». Этотъ послѣдній терминъ соотвѣтствуетъ идеѣ жульничества во всемъ, кромѣ грандіозности. Такамъ образомъ жуликъ является банкиромъ in petto, а «финан-
