въ различныхъ мѣстахъ залы такъ, чтобы не мѣшать публикѣ; а въ правой рукѣ каждой каріатиды — ихъ было пятьдесятъ или шестьдесятъ по стѣнамъ залы — укрѣпленъ благовонный факелъ.
Восемь орангутанговъ, по совѣту Лягушонка, терпѣливо дожидались полночи (когда зала наполнилась гостями). Но лишь только затихъ бой часовъ, они разомъ выскочили или, скорѣе, выкатились въ залу, потому что всѣ падали или спотыкались, благодаря цѣпи.
Переполохъ среди гостей былъ страшный и привелъ короля въ восторгъ. Какъ и ожидали, большинство гостей приняло ряженыхъ если не за орангутанговъ, то во всякомъ случаѣ за какихъ-то настоящихъ звѣрей. Многія дамы попадали въ обморокъ, и если бы король не запретилъ являться въ маскарадъ съ оружіемъ, веселая компанія могла бы поплатиться жизнью за свою проказу. Всѣ кинулись къ дверямъ, но король заранѣе приказалъ замкнуть двери, какъ только ряженые выйдутъ въ залу, а карликъ надоумилъ отдать ключи ему.
Въ то время какъ суматоха достигла крайней степени, и каждый думалъ только о своемъ спасеніи (такъ какъ давка обезумѣвшей толпы угрожала дѣйствительной опасностью) цѣпь, на которой раньше висѣла люстра и которая была поднята къ потолку, мало по малу опустилась такъ, что конецъ ея, загнутый въ видѣ крюка, очутился на разстояніи трехъ футовъ отъ пола.
Вскорѣ послѣ этого, король и его семеро товарищей, метавшіеся по залѣ, очутились на ея серединѣ, у самой цѣпи.
Лишь только они очутились здѣсь, карликъ зацѣпилъ ихъ на крюкъ въ томъ мѣстѣ, гдѣ пересѣкались двѣ поперечныя цѣпи. Въ ту же минуту какая-то невидимая сила подняла цѣпь отъ люстры и вмѣстѣ съ нею орангутанговъ, повисшихъ рядкомъ, лицомъ къ лицу.
Тѣмъ временемъ гости оправились отъ перваго испуга и сообразивъ, что это только ловко разыгранная шутка, захохотали при видѣ комичнаго положенія обезьянъ.
— Предоставьте ихъ мнѣ! — завизжалъ Лягушонокъ, покрывая своимъ пронзительнымъ голосомъ даже эту суматоху. — Предоставьте ихъ мнѣ. Кажется, я знаю ихъ! Дайте только взглянуть на нихъ и я скажу вамъ, кто они такіе!
Тутъ онъ пробрался по головамъ зрителей къ стѣнѣ, схватилъ факелъ, вернулся обратно, вскарабкался съ ловкостью обезьяны по цѣпи и очутившись надъ орангутангами освѣтилъ ихъ факеломъ, продолжая восклицать: — Я сейчасъ узнаю, кто они такіе!
Внезапно, — межь тѣмъ какъ толпа (и сами орангутанги) помирала со смѣху, — онъ пронзительно свиснулъ и цѣпь быстро подня-
