полною горя и слезъ на какой-нибудь пустынной скалѣ, затерянной въ безбрежномъ, невѣдомомъ океанѣ. Подобныя грезы или желанія — такъ какъ они доходили до желаній — свойственны, какъ я убѣдился впослѣдствіи, — всѣмъ вообще меланхоликамъ; но въ то время я принималъ ихъ за пророческія указанія судьбы, которыя мнѣ надлежитъ выполнить. Августъ вполнѣ раздѣлялъ мой образъ мыслей. По всей вѣроятности, наша тѣсная дружба до извѣстной степени сроднила наши характеры.
Спустя полтора года послѣ катастрофы съ «Аріэлемъ», фирма Ллойдъ и Вреденбургъ (кажется, находившаяся въ связи съ домомъ Эндерби въ Ливерпулѣ) занялась починкой и снаряженіемъ брига «Грампуса» для ловли китовъ. Это была старая, ветхая посудина, почти негодная для плаванія даже послѣ починки. Не знаю, почему его выбрали вмѣсто хорошихъ, новыхъ судовъ, принадлежавшихъ тѣмъ же арматорамъ. Мистеръ Барнардъ былъ назначенъ капитаномъ, Августъ отправлялся вмѣстѣ съ нимъ. Пока шла починка, онъ не разъ уговаривалъ меня воспользоваться этимъ прекраснымъ случаемъ удовлетворить мою страсть къ путешествіямъ. Я-то былъ не прочь, — но устроить это дѣло оказалось не легко. Отецъ мой не высказывался рѣшительно противъ путешествія; но съ матерью начиналась истерика всякій разъ, какъ рѣчь заходила объ этомъ планѣ; а главное, дѣдушка, отъ котораго я ждалъ такихъ великихъ и богатыхъ милостей, поклялся, что не оставитъ мнѣ ни гроша, если я только заикнусь еще разъ о своемъ намѣреніи. Впрочемъ, эти затрудненія не могли поколебать мое рѣшеніе, напротивъ — только подливали масла въ огонь. Я рѣшилъ отправиться во что бы то ни стало и, сообщивъ объ этомъ Августу, обсудилъ вмѣстѣ съ нимъ способъ осуществленія моихъ желаній. Въ тоже время я пересталъ говорить съ родными о путешествіи и такъ усердно предался обычнымъ занятіямъ, словно и думать забылъ о своемъ планѣ. Впослѣдствіи я не разъ съ неудовольствіемъ и удивленіемъ вспоминалъ о моемъ тогдашнемъ поведеніи. Только жгучее, неутолимое желаніе осуществить, наконецъ, давно лелѣянную мечту о путешествіи могло побудить меня на такое глубокое лицемѣріе, — лицемѣріе, проникавшее всѣ мои слова и дѣйствія въ теченіе такого долгаго времени.
Вознамѣрившись обмануть родныхъ, я естественно долженъ былъ предоставить многое Августу, который постоянно бывалъ на «Грампусѣ», устраивая каюту для отца и трюмъ. По вечерамъ мы сходились и толковали о своихъ надеждахъ. Такъ прошло около мѣсяца, а мы еще не придумали никакого путнаго плана. Наконецъ, онъ объявилъ мнѣ, что нашелъ способъ уладить дѣло. У меня былъ родственникъ въ Нью-Бедфордѣ, нѣкій мистеръ Россъ, въ
